Официальный сайт oriflame100 24/7/365

Вы не зарегистрированы

Авторизация



Высказывания о знаках препинания

Выберите действие:

Высказывания о знаках препинания

№текста для анализа (см после таблицы!) Автор высказывания высказывание

1

Ба­бе­ль

На­пи­ши­те со­чи­не­ние-рас­суж­де­ние, рас­кры­вая смысл вы­ска­зы­ва­ния рус­ско­го пи­са­те­ля И. Э. Ба­бе­ля: «Все аб­за­цы и вся пунк­ту­а­ция долж­ны быть сде­ла­ны пра­виль­но с точки зре­ния наи­боль­ше­го воз­дей­ствия тек­ста на чи­та­те­ля». 

2

Вал­ги­на

На­пи­ши­те со­чи­не­ние-рас­суж­де­ние, рас­кры­вая смысл вы­ска­зы­ва­ния линг­ви­ста Н. С. Вал­ги­ной: «При по­мо­щи тире пе­ре­даётся вы­со­кая эмо­ци­о­наль­ная на­груз­ка, пси­хо­ло­ги­че­ская на­пряжённость».

3

Вал­ги­на

На­пи­ши­те со­чи­не­ние-рас­суж­де­ние, рас­кры­вая смысл вы­ска­зы­ва­ния линг­ви­ста Н.С. Вал­ги­ной, ко­то­рая счи­та­ет, что пунк­ту­а­ци­он­ные знаки «по­мо­га­ют пи­шу­ще­му сде­лать очень тон­кие смыс­ло­вые вы­де­ле­ния, за­ост­рить вни­ма­ние на важ­ных де­та­лях, по­ка­зать их зна­чи­мость».

4

Вал­ги­на

На­пи­ши­те со­чи­не­ние-рас­суж­де­ние, рас­кры­вая смысл вы­ска­зы­ва­ния со­вре­мен­но­го линг­ви­ста Н. С. Вал­ги­ной: «Пунк­ту­а­ция до­стиг­ла та­ко­го уров­ня раз­ви­тия, когда она стала вы­ра­зи­те­лем тон­чай­ших от­тен­ков смыс­ла и ин­то­на­ции, ритма и стиля».

5

Вал­ги­на

На­пи­ши­те со­чи­не­ние-рас­суж­де­ние, рас­кры­вая смысл вы­ска­зы­ва­ния со­вре­мен­но­го линг­ви­ста Н. С. Вал­ги­ной: «Со­вре­мен­ная рус­ская пунк­ту­а­ция — это очень слож­ная, но чёткая си­сте­ма. В раз­но­сто­рон­нем бо­гат­стве этой си­сте­мы та­ят­ся боль­шие воз­мож­но­сти для пи­шу­ще­го. И это пре­вра­ща­ет пунк­ту­а­цию… в мощ­ное смыс­ло­вое и сти­ли­сти­че­ское сред­ство».

6

Вал­ги­на

На­пи­ши­те со­чи­не­ние-рас­суж­де­ние, рас­кры­вая смысл вы­ска­зы­ва­ния со­вре­мен­но­го линг­ви­ста Н. С. Вал­ги­ной: «Мно­го­то­чие — ча­стый и не­за­ме­ни­мый знак в текстах боль­шо­го эмо­ци­о­наль­но­го на­ка­ла, ин­тел­лек­ту­аль­ной на­пряжённо­сти».

7

Вал­ги­на

На­пи­ши­те со­чи­не­ние-рас­суж­де­ние, рас­кры­вая смысл вы­ска­зы­ва­ния со­вре­мен­но­го линг­ви­ста Н. С. Вал­ги­ной: «Функ­ции аб­за­ца тесно свя­за­ны с функ­ци­о­наль­но-сти­ле­вой при­над­леж­но­стью тек­ста, вме­сте с тем от­ра­жа­ют и ин­ди­ви­ду­аль­но-ав­тор­скую осо­бен­ность оформ­ле­ния тек­ста».

8

Вал­ги­на

На­пи­ши­те со­чи­не­ние-рас­суж­де­ние, рас­кры­вая смысл вы­ска­зы­ва­ния со­вре­мен­но­го линг­ви­ста Н. С. Вал­ги­ной: «То, что в уст­ной речи до­сти­га­ет­ся с по­мо­щью пауз и ло­ги­че­ских уда­ре­ний, в пись­мен­ной — с по­мо­щью зна­ков пре­пи­на­ния».

9

Вал­ги­на

На­пи­ши­те со­чи­не­ние-рас­суж­де­ние, рас­кры­вая смысл вы­ска­зы­ва­ния со­вре­мен­но­го линг­ви­ста Н. С. Вал­ги­ной: «То, что в уст­ной речи до­сти­га­ет­ся с по­мо­щью пауз и ло­ги­че­ских уда­ре­ний, в пись­мен­ной — с по­мо­щью зна­ков пре­пи­на­ния».

10

Вал­ги­на

На­пи­ши­те со­чи­не­ние-рас­суж­де­ние, рас­кры­вая смысл вы­ска­зы­ва­ния со­вре­мен­но­го линг­ви­ста Н. С. Вал­ги­ной: «Двое­то­чие — сиг­нал разъ­яс­не­ния».

11

Вал­ги­на

На­пи­ши­те со­чи­не­ние-рас­суж­де­ние, рас­кры­вая смысл вы­ска­зы­ва­ния со­вре­мен­но­го линг­ви­ста Н. С. Вал­ги­ной: «То, что в уст­ной речи до­сти­га­ет­ся с по­мо­щью пауз и ло­ги­че­ских уда­ре­ний, в пись­мен­ной — с по­мо­щью зна­ков пре­пи­на­ния».

12

Вал­ги­на

На­пи­ши­те со­чи­не­ние-рас­суж­де­ние, рас­кры­вая смысл вы­ска­зы­ва­ния со­вре­мен­но­го линг­ви­ста Н. С. Вал­ги­ной: «Пунк­ту­а­ци­он­ные знаки по­мо­га­ют пи­шу­ще­му сде­лать очень тон­кие смыс­ло­вые вы­де­ле­ния, за­ост­рить вни­ма­ние на важ­ных де­та­лях, по­ка­зать их зна­чи­мость».

13

Гра­ник

На­пи­ши­те со­чи­не­ние-рас­суж­де­ние, рас­кры­вая смысл вы­ска­зы­ва­ния из­вест­но­го линг­ви­ста Г. Г. Гра­ник: «Чтобы по­ни­мать текст, нужно на­учить­ся вос­при­ни­мать сиг­на­лы, ко­то­рые по­да­ют знаки пре­пи­на­ния».

14

Льво­ва

На­пи­ши­те со­чи­не­ние-рас­суж­де­ние, рас­кры­вая смысл вы­ска­зы­ва­ния со­вре­мен­но­го учёного С. И. Льво­вой: «Пунк­ту­а­ци­он­ные знаки имеют своё опре­делённое на­зна­че­ние в пись­мен­ной речи. Как и каж­дая нота, пунк­ту­а­ци­он­ный знак имеет своё опре­делённое место в си­сте­ме пись­ма, имеет свой не­по­вто­ри­мый „ха­рак­тер”». 

15

Мак­си­мо­в

На­пи­ши­те со­чи­не­ние-рас­суж­де­ние, рас­кры­вая смысл вы­ска­зы­ва­ния со­вре­мен­но­го рос­сий­ско­го линг­ви­ста Л. Ю. Мак­си­мо­ва: «При по­мо­щи аб­зац­но­го от­сту­па (или крас­ной стро­ки) вы­де­ля­ют­ся наи­бо­лее важ­ные в ком­по­зи­ции це­ло­го тек­ста груп­пы пред­ло­же­ний или от­дель­ные пред­ло­же­ния».

16

Мо­ро­зо­в

На­пи­ши­те со­чи­не­ние-рас­суж­де­ние, рас­кры­вая смысл смысл вы­ска­зы­ва­ния со­вре­мен­но­го учёного В. П. Мо­ро­зо­ва: «Вос­кли­ца­тель­ные пред­ло­же­ния все­гда несут эмо­ци­о­наль­ную на­груз­ку».

17

Никитина

Напишите сочинение-рассуждение, раскрывая смысл высказывания Е.И. Никитиной: «Знаки, как и слова, говорят, и мы их читаем вместе со словами. А иногда … даже вместо слов».

 

18

Па­у­стов­ский

На­пи­ши­те со­чи­не­ние-рас­суж­де­ние, рас­кры­вая смысл вы­ска­зы­ва­ния рус­ско­го со­вет­ско­го пи­са­те­ля К. Г. Па­у­стов­ско­го: «Ещё Пуш­кин го­во­рил о зна­ках пре­пи­на­ния. Они су­ще­ству­ют, чтобы вы­де­лить мысль, при­ве­сти слова в пра­виль­ное со­от­но­ше­ние и дать фразе лёгкость и пра­виль­ное зву­ча­ние. Знаки пре­пи­на­ния — это как нот­ные знаки. Они твёрдо дер­жат текст и не дают ему рас­сы­пать­ся».

19

Сал­ты­ко­в-Щед­ри­н

На­пи­ши­те со­чи­не­ние-рас­суж­де­ние, рас­кры­вая смысл вы­ска­зы­ва­ния рус­ско­го пи­са­те­ля М. Е. Сал­ты­ко­ва-Щед­ри­на: «Мысль фор­ми­ру­ет себя без утай­ки, во всей пол­но­те; по­это­му-то она легко на­хо­дит и ясное для себя вы­ра­же­ние. И син­так­сис, и грам­ма­ти­ка, и знаки пре­пи­на­ния охот­но ей по­ви­ну­ют­ся».

20

Сал­ты­ко­в-Щед­ри­н

На­пи­ши­те со­чи­не­ние-рас­суж­де­ние, рас­кры­вая смысл вы­ска­зы­ва­ния из­вест­но­го рус­ско­го пи­са­те­ля М. Е. Сал­ты­ко­ва-Щед­ри­на: «Мысль фор­ми­ру­ет себя без утай­ки, во всей пол­но­те; по­это­му-то она легко на­хо­дит и ясное для себя вы­ра­же­ние. И син­так­сис, и грам­ма­ти­ка, и знаки пре­пи­на­ния охот­но ей по­ви­ну­ют­ся».

21

Сал­ты­ко­в-Щед­ри­н

На­пи­ши­те со­чи­не­ние-рас­суж­де­ние, рас­кры­вая смысл вы­ска­зы­ва­ния рус­ско­го пи­са­те­ля М. Е. Сал­ты­ко­ва-Щед­ри­на: «Мысль фор­ми­ру­ет себя без утай­ки, во всей пол­но­те; по­это­му-то она легко на­хо­дит и ясное для себя вы­ра­же­ние. И син­так­сис, и грам­ма­ти­ка, и знаки пре­пи­на­ния охот­но ей по­ви­ну­ют­ся».

22

Щерба

На­пи­ши­те со­чи­не­ние-рас­суж­де­ние, рас­кры­вая смысл вы­ска­зы­ва­ния из­вест­но­го линг­ви­ста Л. В. Щербы: «Абзац, или крас­ная стро­ка, ко­то­рую тоже надо счи­тать сво­е­го рода зна­ком пре­пи­на­ния, углуб­ля­ет пред­ше­ству­ю­щую точку и от­кры­ва­ет со­вер­шен­но иной ход мыс­лей».

тексты для анализа

№1

На­пи­ши­те со­чи­не­ние-рас­суж­де­ние, рас­кры­вая смысл вы­ска­зы­ва­ния рус­ско­го пи­са­те­ля И. Э. Ба­бе­ля: «Все аб­за­цы и вся пунк­ту­а­ция долж­ны быть сде­ла­ны пра­виль­но с точки зре­ния наи­боль­ше­го воз­дей­ствия тек­ста на чи­та­те­ля». 

(1)Мы за­дер­жа­лись в школе, и, когда вышли на улицу, уже смер­ка­лось. (2)Снегу на­ва­ли­ло до по­ло­ви­ны ва­лен­ка. (3)Я за­бес­по­ко­ил­ся, зная, как же­сто­ки наши степ­ные си­бир­ские ме­те­ли, какие беды они могут при­не­сти.

(4)И скоро на­ча­лось то, чего я опа­сал­ся. (5)Сне­жин­ки вдруг за­кру­жи­лись в таком танце, что через не­сколь­ко минут на­ча­лась на­сто­я­щая пурга, вско­ре пе­ре­шед­шая в боль­шой буран. (6)Узень­кую до­рож­ку, ко­то­рая вела в наше село, то и дело за­сы­па­ло сне­гом, а потом она и со­всем про­па­ла. (7)Будто из-под ног её украл кто-то очень не­доб­рый.

(8)Я ис­пу­гал­ся и не знал, что де­лать даль­ше. (9)Ветер сви­стел на все лады, чу­ди­лись волки. (10)И вдруг в вое ветра я услы­шал спо­кой­ный голос ма­те­ри: «Не бойся, тебе надо за­рыть­ся в снег». (11)Я так отчётливо слы­шал голос моей ма­те­ри, от­лич­но зная, что ма­ми­ным го­ло­сом я раз­го­ва­ри­ваю сам с собой в моём во­об­ра­же­нии…

(12)Мы вы­ры­ли пе­щер­ку и всю ночь про­си­де­ли, рас­ска­зы­вая друг другу раз­ные ис­то­рии. (13)А утром, про­бив дыру на сво­бо­ду, мы от­пра­ви­лись домой.

(14)От­крыв дверь, я бро­сил­ся к маме. (15)Бро­сил­ся и — что было, то было — за­пла­кал.

– (16)Да о чём ты? (17)Пе­ре­обу­вай­ся да живо за стол, — ска­за­ла мать, ни­че­го не спро­сив о ми­нув­шей ночи.

(18)При­е­хал отец. (19)Он хва­лил меня, обе­щал мне ку­пить ма­лень­кое, но на­сто­я­щее ружьё. (20)Он удив­лял­ся моей на­ход­чи­во­сти. (21)А мать?.. (22)Мать ска­за­ла: «Парню три­на­дца­тый год, и стран­но было бы, если бы он рас­те­рял­ся в ме­тель да себя с то­ва­ри­ща­ми не спас».

(23)Ве­че­ром мы оста­лись с ба­буш­кой вдвоём. (24)Мать ушла на стан­цию, к фельд­ше­ру. (25)Ска­за­ла, что уго­ре­ла — болит го­ло­ва. (26)С ба­буш­кой мне все­гда было легко и про­сто. (27)Я спро­сил её: «Ба­буш­ка, хоть ты скажи мне прав­ду: по­че­му мать не по­жа­ле­ла меня? (28)Не­уже­ли я в самом деле такой нестoящий?».

– (29)Ду­рень ты, боль­ше никто! — от­ве­ти­ла ба­буш­ка. — (30)Мать всю ночь не спала, ре­ве­ла, как ума­лишённая, с со­ба­кой по степи тебя ис­ка­ла, ко­ле­ни об­мо­ро­зи­ла... (31)Толь­ко ты ей, смот­ри, об этом ни гугу!

(32)Вско­ре вер­ну­лась мать. (33)Она ска­за­ла ба­буш­ке: «Фельд­шер дал по­рош­ки от го­ло­вы. (34)Го­во­рит, че­пу­ха, скоро пройдёт».

(35)Я бро­сил­ся к ма­те­ри и обнял её ноги. (36)Сквозь толщу юбок я по­чув­ство­вал, что её ко­ле­ни за­бин­то­ва­ны. (37)Но я даже не подал виду. (38)Я ни­ко­гда ещё не был так лас­ков с нею. (39)Я ни­ко­гда ещё так не любил свою мать. (40)Об­ли­ва­ясь сле­за­ми, я це­ло­вал её об­вет­рен­ные руки. (41)А она по­гла­ди­ла меня по го­ло­ве и ушла, чтобы лечь. (42)Ви­ди­мо, сто­ять ей было труд­но.

(43)Так рас­ти­ла и за­ка­ли­ва­ла нас наша лю­бя­щая и за­бот­ли­вая мать. (44)Да­ле­ко смот­ре­ла она. (45)И ху­до­го из этого не по­лу­чи­лось. (46)Мой брат те­перь два­жды Герой. (47)И про себя я кое-что мог бы ска­зать, да ма­те­рью стро­го-на­стро­го на­ка­за­но как можно мень­ше го­во­рить о себе.

(По Е. А. Пер­мя­ку) *

* Пермя'к Ев­ге­ний Ан­дре­евич (на­сто­я­щая фа­ми­лия — Вис­сов) (1902 — 1982) — рус­ский со­вет­ский пи­са­тель.

 

№ 2

На­пи­ши­те со­чи­не­ние-рас­суж­де­ние, рас­кры­вая смысл вы­ска­зы­ва­ния линг­ви­ста Н. С. Вал­ги­ной: «При по­мо­щи тире пе­ре­даётся вы­со­кая эмо­ци­о­наль­ная на­груз­ка, пси­хо­ло­ги­че­ская на­пряжённость».

(1)В дет­стве я очень, очень ста­ра­лась по­лю­бить театр, как мне ве­ле­ли: ведь это Боль­шое Ис­кус­ство, Храм. (2)И я, как по­ло­же­но, долж­на ис­пы­ты­вать свя­щен­ный тре­пет, но пом­нить при этом, что в те­ат­ре есть те­ат­раль­ные услов­но­сти. (3)Я пом­ни­ла, но, когда по­жи­лой дядь­ка в кам­зо­ле с пыш­ны­ми ру­ка­ва­ми, с боль­шим бар­хат­ным жи­во­том, ко­лы­хав­шим­ся над то­нень­ки­ми нож­ка­ми, гроз­но, как класс­ный ру­ко­во­ди­тель, во­про­сил: «Скажи, Лаура, ко­то­рый год тебе?» — и груз­ная тётень­ка гавк­ну­ла в ответ: «Осьм­на­дцать лет!», — ужас­ное смя­те­ние и стыд смяли меня, и все мои ста­ра­ния по­лю­бить театр были окон­ча­тель­но перечёрк­ну­ты.

(4)А между тем в те­ат­ре было тепло, в зале при­ят­но и слож­но пахло, в фойе гу­ля­ли на­ряд­ные люди, окна были уку­та­ны што­ра­ми из па­ра­шют­но­го шёлка, будто ку­че­вы­ми об­ла­ка­ми. (5)Да, храм. (6)На­вер­ное. (7)Но это не мой храм, и боги в нём не мои.

(8)А вот со­всем дру­гое дело — ки­но­те­атр «Арс», пло­хонь­кий са­рай­чик на пло­ща­ди. (9)Там не­удоб­ные де­ре­вян­ные си­де­нья, там сидят в паль­то, там мусор лежит на полу. (10)Там не встре­тишь «за­взя­тых те­ат­ра­лов», при­на­ря­жен­ных дам, за­ра­нее оскорблённых тем, что они, люди при­лич­ные, вы­нуж­де­ны три часа про­ве­сти в об­ще­стве ни­че­го не смыс­ля­щих про­фа­нов. (11)Там толпа вва­ли­ва­ет­ся и рас­са­жи­ва­ет­ся, гремя си­де­нья­ми и рас­про­стра­няя кис­лый запах сырых паль­то. (12)Сей­час нач­нут. (13)Это — сча­стье. (14)Это — кино.

(15)Мед­лен­но гасят свет. (16)Стре­ко­та­ние про­ек­то­ра, удар луча — и всё, по­нес­лось. (17)Пе­рей­де­на черта, прошёл этот не­уло­ви­мый миг, когда плос­кий и ту­по­ва­тый экран рас­тво­рил­ся, исчез, стал про­стран­ством, миром, полётом. (18)Сон, мираж, мечта. (19)Пре­об­ра­же­ние.

(20)Да, я, без­услов­но, про­стой и при­ми­тив­ный ки­но­зри­тель, как боль­шин­ство людей. (21)От кино я имен­но и жду пол­но­го пре­об­ра­же­ния, окон­ча­тель­но­го об­ма­на — «чтоб не ду­мать зачем, чтоб не пом­нить когда». (22)Театр на это не спо­со­бен, да и не пре­тен­ду­ет.

(23)Театр для тех, кто любит живых актёров и ми­ло­сти­во про­ща­ет им их не­со­вер­шен­ства в обмен на ис­кус­ство. (24)Кино для тех, кто любит сны и чу­де­са. (25)Театр не скры­ва­ет, что всё, что вы ви­ди­те, — при­твор­ство. (26)Кино при­тво­ря­ет­ся, что всё, что вы ви­ди­те, — прав­да. (27)Театр — для взрос­лых, кино — для детей.

 (По Т. Тол­стой) *

* Тол­ста́я Та­тья­на Ни­ки­тич­на (род. в 1951 г.) — со­вре­мен­ная пи­са­тель­ни­ца, те­ле­ве­ду­щая, фи­ло­лог..

№3

На­пи­ши­те со­чи­не­ние-рас­суж­де­ние, рас­кры­вая смысл вы­ска­зы­ва­ния линг­ви­ста Н.С. Вал­ги­ной, ко­то­рая счи­та­ет, что пунк­ту­а­ци­он­ные знаки «по­мо­га­ют пи­шу­ще­му сде­лать очень тон­кие смыс­ло­вые вы­де­ле­ния, за­ост­рить вни­ма­ние на важ­ных де­та­лях, по­ка­зать их зна­чи­мость».

(1)Динка огля­де­лась. (2)Уютно бе­ле­ю­щая в зе­ле­ни хата вб­ли­зи ока­за­лась ста­рой, врос­шей в землю, об­луп­лен­ной до­ждя­ми и вет­ра­ми. (3)Одной сто­ро­ной хата сто­я­ла на краю об­ры­ва, и кри­вая тро­пин­ка, сбе­гая вниз, при­во­ди­ла к за­бро­шен­но­му ко­лод­цу.

(4)Яков сидел у рас­кры­то­го окна на ни­зень­кой ска­ме­еч­ке перед из­ре­зан­ным са­пож­ным ножом сто­ли­ком и, скло­нив­шись, тачал са­по­ги. (5)Иось­ка, раз­ма­хи­вая ру­ка­ми, что-то ве­се­ло рас­ска­зы­вал отцу, на щеке его вспры­ги­ва­ла лу­ка­вая ямоч­ка. (6)Отец и сын си­де­ли в един­ствен­ной, но очень про­стор­ной ком­на­те с огром­ной рус­ской печ­кой.

(7)Осто­рож­но войдя в сени и за­гля­нув в ком­на­ту, Динка оста­но­ви­лась от не­ожи­дан­но­сти. (8)Прямо перед ней, в про­стен­ке между двумя ок­на­ми, где стоял са­пож­ный сто­лик и было свет­лее, воз­вы­шал­ся порт­рет мо­ло­дой жен­щи­ны со стро­гой улыб­кой, в го­род­ском пла­тье, с чёрным кру­жев­ным шар­фом. (9)Она была изоб­ра­же­на во весь рост и так, как будто то­ро­пи­лась куда-то, на­ки­нув свой лёгкий шарф.

(10)Но боль­ше всего по­ра­зи­ли Динку её глаза. (11)Огром­ные, пол­ные какой-то внут­рен­ней тре­во­ги, умо­ля­ю­щие и тре­бо­ва­тель­ные. (12)Оста­но­вив­шись на по­ро­ге, Динка не могла ото­рвать глаз от этого порт­ре­та. (13)Ка­за­лось, она где-то уже ви­де­ла эти глаза, улыб­ку и ямоч­ку на щеке.

(14)3абыв­шись, она молча пе­ре­во­ди­ла глаза с порт­ре­та ма­те­ри на сына...

(15)Иось­ка смолк и на­сто­рожённо смот­рел на не­про­ше­ную го­стью. (16)Яков тоже под­нял глаза, и на лице его по­яви­лось уже зна­ко­мое Динке вы­ра­же­ние со­сре­до­то­чен­ной стро­го­сти.

– (17)3драв­ствуй­те, ба­рыш­ня! — ска­зал он, под­ни­ма­ясь нав­стре­чу.

– (18)3драв­ствуй­те, Яков Ильич! — низко кла­ня­ясь, про­шеп­та­ла оро­бев­шая Динка.

(19)Порт­рет Катри, её живые, го­ря­щие глаза, при­тих­ший двой­ник порт­ре­та, Иось­ка, и сам не­счаст­ный, уеди­нив­ший­ся здесь после смер­ти жены скри­пач — всё это вну­ша­ло ей ужас. (20)Ноги её, ка­за­лось, при­рос­ли к по­ро­гу, и, не зная, что ей де­лать, она жа­лост­но по­про­си­ла:

– (21)Сыг­рай­те, Яков Ильич.

(22)Иось­ка с го­тов­но­стью подал отцу скрип­ку. (23)Яков кив­нул сыну и, по­вер­нув­шись к порт­ре­ту, под­нял смы­чок, при­кос­нул­ся к стру­нам...

(24)Как толь­ко по­ли­лись звуки скрип­ки, страх Динки прошёл. (25)Играя, Яков смот­рел на порт­рет и, дви­гая в такт му­зы­ке бро­вя­ми, улы­бал­ся. (26)И Катря от­ве­ча­ла ему неж­ной, стро­гой улыб­кой. (27)А Иось­ка сидел на са­пож­ной та­бу­рет­ке и, сло­жив на ко­ле­нях ла­до­шки, смот­рел то на отца, то на мать.

 (По В. Осе­е­вой) *

 * Осе­е­ва-Хмелёва Ва­лен­ти­на Алек­сан­дров­на (1902—1969 гг.) — дет­ская пи­са­тель­ни­ца. Са­мы­ми из­вест­ны­ми её про­из­ве­де­ни­я­ми стали по­ве­сти «Динка», «Динка про­ща­ет­ся с дет­ством».

 

№4

На­пи­ши­те со­чи­не­ние-рас­суж­де­ние, рас­кры­вая смысл вы­ска­зы­ва­ния со­вре­мен­но­го линг­ви­ста Н. С. Вал­ги­ной: «Пунк­ту­а­ция до­стиг­ла та­ко­го уров­ня раз­ви­тия, когда она стала вы­ра­зи­те­лем тон­чай­ших от­тен­ков смыс­ла и ин­то­на­ции, ритма и стиля».

(1)В при­го­ро­де од­но­го са­мо­го обыч­но­го го­ро­да жила самая обыч­ная семья: папа Витя, мама Вика, сын Митя и дочь Ника. (2)Дети были по­слуш­ны­ми, но они очень не лю­би­ли ло­жить­ся спать. (3)Каж­дый вечер был скан­дал:

– (4)Дети, ло­жи­тесь спать! (5)Уже позд­но… — сер­дил­ся папа Витя.

– (6)Ну, папа, ещё пол­ча­си­ка можно мы по­иг­ра­ем? (7)Па­поч­ка, по­жа­луй­ста, — про­си­ли дети.

(8)Вот и се­год­ня дети ну никак не хо­те­ли идти спать.

– (9)Даю вам де­сять минут, — ска­зал рас­сер­жен­но папа и вышел из ком­на­ты.

– (10)Да­вай­те соберём иг­руш­ки и будем ло­жить­ся, — ска­за­ла мама.

(11)В конце кон­цов дети легли в свои кро­ват­ки и за­кры­ли глаза.

(12)Про­би­ло пол­ночь. (13)И вдруг Митя уви­дел, что в ком­на­те стало про­ис­хо­дить что-то не­обыч­ное. (14)Дет­ские иг­руш­ки на­ча­ли ожи­вать: куклы по­прав­ля­ли свои пла­тья и причёски, сол­да­ти­ки чи­сти­ли свои ружья, ма­шин­ки про­ве­ря­ли свои колёса, мяг­кие иг­руш­ки слад­ко по­тя­ги­ва­лись. (15)Митя при­тво­рил­ся спя­щим, и они не за­ме­ти­ли, что маль­чик за ними на­блю­да­ет. (16)На со­сед­ней кро­ва­ти сест­ра тоже не спала и во все глаза смот­ре­ла на иг­руш­ки.

– (17)Вика, — за­шеп­тал брат де­воч­ке, — наши иг­руш­ки ожили…

– (18)Я вижу.

– (19)Иг­руш­ки, вы ожили? (20)Как так может быть? — не вы­тер­пе­ла де­воч­ка.

– (21)Ой-ой-ой, они нас видят, — за­пи­ща­ли куклы, — те­перь все узна­ют нашу тайну.

– (22)Нет-нет, что вы, мы ни­ко­му не рас­кро­ем ваш сек­рет. (23)Прав­да, Митя?

– (24)Прав­да, — со­гла­сил­ся маль­чик, — а по­че­му вы толь­ко ночью ожи­ва­е­те? (25)Вот было бы здо­ро­во, если бы вы все­гда были жи­вы­ми! (26)Дети вы­лез­ли из кро­ва­тей и сели на пол в окру­же­нии иг­ру­шек.

– (27)Мы так устро­е­ны, — ска­за­ли сол­да­ти­ки. — (28)Если с нами бе­реж­но иг­ра­ют, если нас не раз­бра­сы­ва­ют, не ло­ма­ют, то мы ожи­ва­ем и обе­ре­га­ем сон и покой наших хо­зя­ев, а если на­о­бо­рот, то ухо­дим на­все­гда.

(29)Ника взяла на руки самую лю­би­мую куклу.

– (30)Да­вай­те по­иг­ра­ем? — пред­ло­жи­ла де­воч­ка.

– (31)Ура! (32)Да­вай­те! — за­те­я­ли возню иг­руш­ки.

– (33)Вам спать надо, вы зав­тра плохо в садик вста­не­те, — ска­зал мед­ведь — это была ста­рая иг­руш­ка, с ко­то­рой иг­ра­ла, на­вер­ное, ещё мама.

– (34)Хо­ро­шо, — Митя по­бо­ял­ся оби­деть ста­ро­го мед­ве­дя, — а зав­тра мы ляжем спать по­рань­ше, чтобы по­иг­рать с вами со всеми жи­вы­ми.

(35)Маль­чик пожал ручку сол­да­ти­кам, по­гла­дил по го­ло­ве со­бач­ку Тишку, по­ста­вил ма­шин­ки в гараж. — (36)Ника, давай спать, а зав­тра опять по­иг­ра­ем с иг­руш­ка­ми!

– (37)Хо­ро­шо, — зевая, ска­за­ла де­воч­ка и усну­ла.

(38)Утром детей раз­бу­дил папа:

– (39)Папа, папа, а ты зна­ешь, что было се­год­ня ночью… — начал Митя, но потом вспом­нил об обе­ща­нии со­хра­нить тайну. — (40)Мне при­снил­ся сон.

– (41)Ну, сон — это от­лич­но, — за­сме­ял­ся папа.

(42)Митя ни­ко­му не рас­ска­зал про свой сек­рет. (43)Те­перь он ло­жил­ся спать рано, и каж­дую ночь иг­руш­ки ожи­ва­ли и иг­ра­ли с детьми, пока ста­рый мед­ведь не го­во­рил им, что нужно идти спать.

(44)Ко­неч­но, это был сон. (45)Но ведь это хо­ро­шо, что дети верят в доб­рые сны!

 (По Л. Вол­ко­вой) *

* Вол­ко­ва Лю­бовь — мо­ло­дой со­вре­мен­ный автор.

 

№5

На­пи­ши­те со­чи­не­ние-рас­суж­де­ние, рас­кры­вая смысл вы­ска­зы­ва­ния со­вре­мен­но­го линг­ви­ста Н. С. Вал­ги­ной: «Со­вре­мен­ная рус­ская пунк­ту­а­ция — это очень слож­ная, но чёткая си­сте­ма. В раз­но­сто­рон­нем бо­гат­стве этой си­сте­мы та­ят­ся боль­шие воз­мож­но­сти для пи­шу­ще­го. И это пре­вра­ща­ет пунк­ту­а­цию… в мощ­ное смыс­ло­вое и сти­ли­сти­че­ское сред­ство».

(1)В тре­тью во­ен­ную осень после уро­ков Анна Ни­ко­ла­ев­на не от­пу­сти­ла нас по домам, а раз­да­ла узкие по­лос­ки бу­ма­ги, на ко­то­рых под жир­ной фи­о­ле­то­вой пе­ча­тью — всё честь по чести! — было на­пи­са­но, что такой-то или такая-то дей­стви­тель­но учит­ся во вто­ром клас­се де­вя­той на­чаль­ной школы.

– (2)Вот! (3)С этой! (4)Справ­кой! — раз­де­ляя слова, делая между ними паузы и, таким об­ра­зом, не про­сто объ­яс­няя, а вну­шая, вдалб­ли­вая нам пра­ви­ло, ко­то­рое тре­бо­ва­лось за­пом­нить, Анна Ни­ко­ла­ев­на разъ­яс­ня­ла и осталь­ное. — (5)И пись­мен­ным! (6)По­ру­чи­тель­ством! (7)Мамы! (8)Вы! (9)Пойдёте! (10)В дет­скую! (11)Биб­лио­те­ку! (12)И за­пи­ше­тесь!

(13)Дет­ское ли­ко­ва­ние не оста­но­вить. (14)Да и не нужно его оста­нав­ли­вать, по­то­му что это ведь сти­хия. (15)По­это­му наша муд­рая Анна Ни­ко­ла­ев­на толь­ко улыб­ну­лась, когда мы за­ора­ли на ра­до­стях, за­кол­го­ти­лись в своих пар­тах, как в ко­ро­бах, ото­шла в сто­ро­ну, при­сло­ни­лась к тёплой печке, при­кры­ла глаза и сло­жи­ла руки ка­ла­чи­ком.

(16)Те­перь самое время объ­яс­нить, от­че­го уж мы так воз­ра­до­ва­лись. (17)Дело в том, что все мы давно уже на­учи­лись чи­тать — со­от­вет­ствен­но воз­рас­ту, ко­неч­но же, за­про­сто раз­де­лы­ва­лись с тон­ки­ми, ещё до­во­ен­ны­ми, кле­е­ны­ми-пе­ре­кле­ен­ны­ми кни­жеч­ка­ми, ко­то­рые да­ва­ла в клас­се Анна Ни­ко­ла­ев­на, но вот в биб­лио­те­ку нас не пус­ка­ли, в биб­лио­те­ку за­пи­сы­ва­ли по­че­му-то лишь со вто­ро­го клас­са. (18)А кому в дет­стве не хо­чет­ся быть по­стар­ше? (19)Че­ло­век, ко­то­рый по­се­ща­ет биб­лио­те­ку, — са­мо­сто­я­тель­ный че­ло­век, и биб­лио­те­ка — за­мет­ный при­знак этой са­мо­сто­я­тель­но­сти.

(20)По­сте­пен­но мы утих­ли, уго­мо­ни­лись, и Анна Ни­ко­ла­ев­на снова стала объ­яс­нять.

– (21)В пись­мен­ном! (22)По­ру­чи­тель­стве! (23)Мама долж­на на­пи­сать! (24)Что в слу­чае! (25)По­те­ри! (26)Книг! (27)Она! (28)Воз­ме­стит! (29)Утра­ту! (30)В де­ся­ти­крат­ном! (31)Раз­ме­ре!

– (32)Те­перь вы по­ни­ма­е­те свою от­вет­ствен­ность? — спро­си­ла она уже обык­но­вен­ным, спо­кой­ным го­ло­сом.

(33)Можно было и не спра­ши­вать. (34)Без вся­ко­го со­мне­ния, штраф за по­те­рян­ную книж­ку в де­ся­ти­крат­ном раз­ме­ре вы­гля­дел чу­до­вищ­ным на­ка­за­ни­ем. (35)Вы­хо­ди­ло, что книж­ки чи­тать будем мы и те­рять, если доведётся, тоже будем их мы, а вот мамам придётся стра­дать из-за этого, будто мало им и так достаётся.

(36)Да, мы росли в стро­го­сти во­ен­ной поры. (37)Но мы жили, как живут люди все­гда, толь­ко с дет­ства знали: там-то и там-то есть стро­гая черта, и Анна Ни­ко­ла­ев­на про­сто пре­ду­пре­жда­ла об этой черте. (38)Вну­ша­ла нам, вто­ро­класс­ни­кам, важ­ную ис­ти­ну, со­глас­но ко­то­рой и мал и стар за­ви­си­мы друг от друж­ки, и коли ты за­бу­дешь об этом, за­бу­дешь о том, что книж­ку надо бе­речь, и по­те­ря­ешь по рас­се­ян­но­сти или ещё по какой дру­гой, пусть даже ува­жи­тель­ной при­чи­не, то маме твоей придётся от­ве­чать за тебя, пла­кать, со­би­рать по рублю день­ги в де­ся­ти­крат­ном раз­ме­ре.

(39)По­взды­хав, за­ру­бив себе на носу же­сто­кий раз­мер от­вет­ствен­но­сти и ещё одно пра­ви­ло, по ко­то­ро­му мама долж­на прий­ти сама вме­сте с тобой, за­хва­тив при этом пас­порт, мы вы­ле­те­ли на волю, снова ликуя и тол­ка­ясь.

 (По А. А. Ли­ха­но­ву) *

 * Ли­ха­нов Аль­берт Ана­то­лье­вич (род. в 1935 г.) — пи­са­тель, жур­на­лист, пред­се­да­тель Рос­сий­ско­го дет­ско­го фонда. Осо­бое вни­ма­ние в своих про­из­ве­де­ни­ях пи­са­тель уде­ля­ет роли семьи и школы в вос­пи­та­нии ребёнка, в фор­ми­ро­ва­нии его ха­рак­те­ра.

 

№6

На­пи­ши­те со­чи­не­ние-рас­суж­де­ние, рас­кры­вая смысл вы­ска­зы­ва­ния со­вре­мен­но­го линг­ви­ста Н. С. Вал­ги­ной: «Мно­го­то­чие — ча­стый и не­за­ме­ни­мый знак в текстах боль­шо­го эмо­ци­о­наль­но­го на­ка­ла, ин­тел­лек­ту­аль­ной на­пряжённо­сти».

(1)Вень­ке здо­ро­во не по­вез­ло с име­нем — Ве­ни­а­мин! (2)И на имя-то не по­хо­же! (3)Прямо ле­кар­ство какое-то, вроде ан­ти­грип­пи­на. (4)Или вот цве­ток ещё есть такой — баль­за­мин. (5)А Веня — это ещё хуже: Веня, племя, бремя, семя… (6)Кош­мар какой-то! (7)Мама дома ино­гда на­зы­ва­ет его ещё и Ве­ни­ком. (8)Вень­ка все­гда за­жму­ри­ва­ет­ся, когда это слы­шит. (9)Но не ста­нешь же объ­яс­нять маме, что это его раз­дра­жа­ет и звук этого «Ве­ни­ка» для него всё равно что скре­жет же­ле­за по стек­лу.

(10)Од­но­класс­ни­ки часто го­во­ри­ли ему обид­ные слова, но Вень­ка в общем-то не оби­жал­ся. (11)Он про­сто был не таким, как все, был осо­бен­ным…

(12)Пашки Вин­ту­е­ва в школе не было боль­ше ме­ся­ца. (13)Учи­тель­ни­ца Кира Ген­на­дьев­на уго­ва­ри­ва­ла од­но­класс­ни­ков схо­дить к Пашке в боль­ни­цу или хотя бы на­пи­сать ему за­пис­ки, но все от­ка­за­лись самым ре­ши­тель­ным об­ра­зом. (14)Вень­ка не мог даже пред­по­ло­жить, что ещё кого-то в клас­се не любят так же, как его са­мо­го.

(15)Очень хо­ро­шо зная, как тя­же­ло быть од­но­му, Вень­ка решил съез­дить к Пашке са­мо­сто­я­тель­но.

(16)В школь­ном бу­фе­те Вень­ка купил пару бу­ло­чек с клюк­вен­ной на­чин­кой. (17)Ради та­ко­го слу­чая можно даже по­жерт­во­вать па­пи­ной руч­кой. (18)Кто ещё Винту такую при­несёт?

(19)Винт здо­ро­во об­ра­до­вал­ся Вень­ке и долго пред­став­лял его ре­бя­там в па­ла­те:

— (20)Гля­ди­те! (21)Это Вень­ка… из моего клас­са! (22)Друг!

(23)Вень­ка ни­ко­гда не был дру­гом Винта. (24)Друг — это такое, что не у каж­до­го бы­ва­ет. (25)Ладно, пусть ре­бя­та в па­ла­те ду­ма­ют, что у Винта друг Вень­ка.

(26)Вень­ка про­тя­нул Винту па­ке­тик с двумя бу­лоч­ка­ми и па­пи­ной руч­кой:

– (27)Это тебе пе­ре­да­ча… от клас­са…

– (28)Вот что зна­чит — дру­зья! — ска­зал Пашка гром­ко и слег­ка кач­нул за­гип­со­ван­ной рукой.

– (29)Ан­ту­а­на по­ста­вят на учёт в дет­скую ком­на­ту ми­ли­ции.

– (30)За что? — ис­пу­гал­ся Пашка.

– (31)Как это за что? (32)За твою руку.

– (33)Не может быть… я же сам ви­но­ват… — Пашка вы­гля­дел рас­те­рян­ным.

(34)Вень­ка уди­вил­ся, что Винт, ока­зы­ва­ет­ся, всё пра­виль­но по­ни­ма­ет, и по­яс­нил:

— (35)Твои ро­ди­те­ли на него за­яв­ле­ние в ми­ли­цию на­пи­са­ли.

— (36)Ну, дают! — разо­злил­ся Пашка. — (37)Вень­ка, скажи Ан­ту­а­ну, что всё обойдётся: за­бе­рут они своё за­яв­ле­ние как ми­лень­кие!

(38)Через не­де­лю Винт пришёл в школу. (39)Хотя никто не хотел пи­сать ему за­пи­сок в боль­ни­цу, но воз­вра­ще­нию его в класс все об­ра­до­ва­лись.

(40)Ре­бя­та раз­гля­ды­ва­ли Паш­ки­ну руку с ува­же­ни­ем и не­ко­то­рым сму­ще­ни­ем. (41)Перед самым уро­ком Винт подошёл к Вень­ке и по­про­сил:

— (42)А можно я с тобой сяду?

(43)Вень­ка тут же со­брал раз­бро­сан­ные по парте учеб­ни­ки и тет­ра­ди. (44)Со вто­ро­го клас­са с ним никто не са­дил­ся после того, как он по­драл­ся со Слав­кой Ни­ко­нен­ко. (45)Пашка сел рядом — Вень­ка бо­ял­ся даже ды­шать. (46)Он решил, что этот день стал самым счаст­ли­вым за по­след­ние шесть лет его жизни.

 (По С. А. Лу­бе­нец) *

 * Лу­бе­нец Свет­ла­на Ана­то­льев­на — со­вре­мен­ная дет­ская пи­са­тель­ни­ца из Пе­тер­бур­га, пишет книги о под­рост­ках, о вза­и­мо­от­но­ше­ни­ях между ними, школь­ные ис­то­рии самых обык­но­вен­ных и не со­всем обыч­ных ребят. Её серии «Толь­ко для дев­чо­нок», «Толь­ко для маль­чи­шек», «Чёрный котёнок» поль­зу­ют­ся боль­шим спро­сом у чи­та­те­лей.

 

№7

На­пи­ши­те со­чи­не­ние-рас­суж­де­ние, рас­кры­вая смысл вы­ска­зы­ва­ния со­вре­мен­но­го линг­ви­ста Н. С. Вал­ги­ной: «Функ­ции аб­за­ца тесно свя­за­ны с функ­ци­о­наль­но-сти­ле­вой при­над­леж­но­стью тек­ста, вме­сте с тем от­ра­жа­ют и ин­ди­ви­ду­аль­но-ав­тор­скую осо­бен­ность оформ­ле­ния тек­ста».

(1)И вот по­явил­ся в моей жизни Пав­лик. (2)У дво­ро­вых и у школь­ных ребят на­все­гда за­се­ло в па­мя­ти, что в нашей паре я был ве­ду­щим, а Пав­лик — ве­до­мым. (3)Это оста­лось с той поры, когда я «вво­дил Пав­ли­ка в свет» — спер­ва во дворе, потом в школе, где он ока­зал­ся на по­ло­же­нии чу­жа­ка.

(4)На самом деле ду­шев­ное пре­вос­ход­ство было на сто­ро­не Пав­ли­ка. (5)Моё дол­гое при­я­тель­ство с Митей не могло прой­ти бес­след­но: я при­вык к из­вест­но­му мо­раль­но­му со­гла­ша­тель­ству, а про­ще­ние пре­да­тель­ства не­мно­гим от­ли­ча­ет­ся от са­мо­го пре­да­тель­ства. (6)Пав­лик не при­зна­вал сде­лок с со­ве­стью, тут он ста­но­вил­ся бес­по­ща­ден. (7)Нам было лет по че­тыр­на­дцать, когда я на своей шкуре ис­пы­тал, на­сколь­ко не­при­ми­ри­мым может быть мяг­кий, по­кла­ди­стый Пав­лик.

(8)Я не­пло­хо знал не­мец­кий, до­маш­них за­да­ний ни­ко­гда по этому пред­ме­ту не го­то­вил, но од­на­ж­ды на­стал и мой черёд, когда Елена Фран­цев­на ни с того ни с сего вы­зва­ла меня к доске, будто са­мо­го ря­до­во­го уче­ни­ка, и ве­ле­ла чи­тать сти­хо­тво­ре­ние.

– (9)Какое сти­хо­тво­ре­ние? (10)Меня же не было в школе, я болел.

(11)Она стала ли­стать класс­ный жур­нал.

– (12)Со­вер­шен­но верно, ты от­сут­ство­вал, а спро­сить у то­ва­ри­щей, что за­да­но, не до­га­дал­ся?

(13)И я нашёл выход. (14)О до­маш­них за­да­ни­ях я спра­ши­вал у Пав­ли­ка, а он, на­вер­ное, забыл. (15)Я так и ска­зал Елене Фран­цев­не с лёгкой усмеш­кой, при­зы­вая и её от­не­стись к слу­чив­ше­му­ся юмо­ри­сти­че­ски.

– (16)Встань! — при­ка­за­ла Пав­ли­ку немка. — (17)Это прав­да?

(18)Он молча на­кло­нил го­ло­ву, и я тут же понял, что это не­прав­да. (19)Как раз о не­мец­ком я его и не спра­ши­вал.

(20)Елена Фран­цев­на, забыв обо мне, пе­ре­нес­ла свой гнев на Пав­ли­ка, а он слу­шал её, по обык­но­ве­нию, молча, не оправ­ды­ва­ясь и не огры­за­ясь.

(21)Когда, до­воль­ный и счаст­ли­вый, я вер­нул­ся на своё место, Пав­ли­ка не ока­за­лось рядом. (22)Я огля­нул­ся: он сидел через про­ход по­за­ди меня, и у него были хо­лод­ные, пу­стые глаза.

– (23)Ты чего это? (24)Не стоит из-за этого дуть­ся, ну по­кри­чит и за­бу­дет.

(25)Он мол­чал и гля­дел мимо меня. (26)Какое ему дело до Елены Фран­цев­ны, он и ду­мать о ней забыл. (27)Его пре­дал друг. (28)Спо­кой­но, обы­ден­но и пуб­лич­но, средь бела дня, ради гро­шо­вой вы­го­ды пре­дал че­ло­век, за ко­то­ро­го он, не раз­ду­мы­вая, пошёл бы в огонь и в воду.

(29)Почти год дер­жал он меня в от­чуж­де­нии. (30)Все мои по­пыт­ки по­ми­рить­ся так, «между про­чим», успе­ха не имели. (31)Ни­че­го не по­лу­ча­лось — Пав­лик не хотел этого. (32)Не толь­ко по­то­му, что пре­зи­рал вся­кие об­ход­ные пути, мел­кие улов­ки и хит­ро­сти — при­бе­жи­ще сла­бых душ, но и по­то­му, что ему не нужен был тот че­ло­век, каким я вдруг рас­крыл­ся на уроке не­мец­ко­го.

 

(По Ю. На­ги­би­ну) *

 * На­ги­бин Юрий Мар­ко­вич (1920—1994) — пи­са­тель-про­за­ик, жур­на­лист и сце­на­рист. Его про­из­ве­де­ния, по­свя­щен­ные темам войны и труда, вос­по­ми­на­ни­ям дет­ства, судь­бам со­вре­мен­ни­ков, пе­ре­ве­де­ны на мно­гие языки мира.

 

№8

На­пи­ши­те со­чи­не­ние-рас­суж­де­ние, рас­кры­вая смысл вы­ска­зы­ва­ния со­вре­мен­но­го линг­ви­ста Н. С. Вал­ги­ной: «То, что в уст­ной речи до­сти­га­ет­ся с по­мо­щью пауз и ло­ги­че­ских уда­ре­ний, в пись­мен­ной — с по­мо­щью зна­ков пре­пи­на­ния».

(1)После уро­ков де­воч­ки воз­вра­ща­лись домой все вме­сте.

– (2)Кать, ну рас­ска­жи, по­жа­луй­ста, как там Ан­ту­ан? — дёргала Дро­но­ву за рукав Ал­лоч­ка Лю­би­мо­ва.

– (3)Пока… никак, — вы­нуж­де­на была при­знать­ся та. — (4)Но ведь это толь­ко на­ча­ло!

– (5)Вы, дев­чон­ки, со­всем по­ме­ша­лись на Ан­ту­а­не, — рас­сме­я­лась Оля Авла­со­вич. — (6)Ан­ту­ан ска­зал, Ан­ту­ан по­смот­рел… (7)Как не­нор­маль­ные, чест­ное слово, будто на нём свет кли­ном сошёлся!

– (8)Можно по­ду­мать, тебе Клю­шев не нра­вит­ся! — на­смеш­ли­во ска­за­ла Таня.

– (9)Ни­ско­леч­ко! (10)А тебе? — лу­ка­во по­смот­ре­ла на неё Оля.

(11)Таня внут­рен­не вздрог­ну­ла, но опять во­вре­мя со­вла­да­ла с собой и от­ве­ти­ла:

– (12)Да так, с ума не схожу, как не­ко­то­рые… — (13)И она с лёгким пре­зре­ни­ем по­смот­ре­ла на Ал­лоч­ку.

(14)Лю­би­мо­ва дёрнула пле­чи­ком, но оправ­ды­вать­ся не стала.

– (15)А мне-то как «по­вез­ло», — рас­стро­ен­ным го­ло­сом по­жа­ло­ва­лась Лена Приж­няк. — (16)От этого Рябы с ума сойти можно.

– (17)Скажи «спа­си­бо», что тебя с Коз­ли­ком не по­са­ди­ли, — усмех­ну­лась Таня, и все де­воч­ки друж­но рас­сме­я­лись.

(18)Дома Таня пер­вым делом по­до­шла к зер­ка­лу. (19)Нет, она не из­ме­ни­лась. (20)Почти не из­ме­ни­лась. (21)Во вся­ком слу­чае, она не хуже, но и не лучше преж­не­го. (22)Не­мно­го вы­рос­ла по срав­не­нию с про­шлым годом, но во всём осталь­ном осо­бен­ных пе­ре­мен в ней нет. (23)Она всё такая же ху­дю­щая, блед­ная, с пря­мы­ми скольз­ки­ми не­по­слуш­ны­ми во­ло­са­ми, ко­то­рые не может удер­жать ни одна ре­зин­ка, ни одна за­кол­ка или за­вя­зан­ная лента. (24)Мама без конца пред­ла­га­ет до­че­ри по­стричь­ся, чтобы ей было легче и го­ло­ва вы­гля­де­ла ак­ку­рат­ней, но Тане не хо­чет­ся. (25)Если снять с волос ре­зин­ку, то они очень кра­си­во рас­сы­па­ют­ся по пле­чам и бле­стят.

(26)Таня вы­та­щи­ла из ящика пись­мен­но­го стола тол­стую тет­радь с Ди Ка­прио на об­лож­ке и на пер­вом чи­стом листе вы­ве­ла кра­си­вы­ми бук­ва­ми: «Таня Осо­ки­на. 7 „ А”». (27)Потом по­ду­ма­ла не­множ­ко и на внут­рен­ней сто­ро­не об­лож­ки на­пи­са­ла то, без чего ни одна дев­чо­но­чья ан­ке­та никем ан­ке­той при­зна­на не будет:

На «О» моя фа­ми­лия,

На «Т» меня зовут,

На «Л» по­дру­га милая,

На «…» мой луч­ший друг.

(28)После этого за­ме­ча­тель­но­го сти­хо­тво­ре­ния Таня на самом верху сле­ду­ю­ще­го чи­сто­го листа на­пи­са­ла: «На­пи­ши мне пись­мо, если тебе по­ня­тен этот адрес: Рев­ну­ю­щая об­ласть, Стра­да­ю­щий район, город Лю­бовь, улица Влюблённых, дом Тос­ку­ю­щих, квар­ти­ра Счаст­ли­вей­ших».

(29)Ин­те­рес­но, до­га­да­ет­ся ли один че­ло­век, что Таня ждёт по­сла­ние имен­но от него? (30)Если не до­га­да­ет­ся, то может про­явить себя на сле­ду­ю­щей стра­ни­це. (31)На самом её верху она на­пи­са­ла сле­ду­ю­щее: «Кто счи­та­ет меня своим дру­гом, может впи­сать первую букву сво­е­го имени в сти­хо­тво­ре­ние на об­лож­ке». (32)Таня пред­ста­ви­ла, как один че­ло­век впи­сы­ва­ет эту букву, и ей сде­ла­лось жарко.

 (По С. А. Лу­бе­нец) *

 * Лу­бе­нец Свет­ла­на Ана­то­льев­на — со­вре­мен­ный дет­ский пи­са­тель из Пе­тер­бур­га, пишет книги о под­рост­ках, о вза­и­мо­от­но­ше­ни­ях между ними, школь­ные ис­то­рии самых обык­но­вен­ных и не со­всем обыч­ных ребят. Её серии «Толь­ко для дев­чо­нок», «Толь­ко для маль­чи­шек», «Чёрный котёнок» поль­зу­ют­ся боль­шим спро­сом у чи­та­те­лей.

№9

На­пи­ши­те со­чи­не­ние-рас­суж­де­ние, рас­кры­вая смысл вы­ска­зы­ва­ния со­вре­мен­но­го линг­ви­ста Н. С. Вал­ги­ной: «То, что в уст­ной речи до­сти­га­ет­ся с по­мо­щью пауз и ло­ги­че­ских уда­ре­ний, в пись­мен­ной — с по­мо­щью зна­ков пре­пи­на­ния».

– (1)Боль­ше всего на свете я ценю друж­бу! – вос­клик­ну­ла Ма­ри­на.

 – (2)А что ты по­ни­ма­ешь под друж­бой? – по­лю­бо­пыт­ство­ва­ла Свет­ла­на Лео­ни­дов­на.

 – (3)Друж­ба… это всё хо­ро­шее, что толь­ко воз­мож­но, – за­пи­на­ясь и под­би­рая слова, на­ча­ла Ма­ри­на. – (4)Друг все­гда при­хо­дит на по­мощь, с ним все­гда при­ят­но го­во­рить…

 – (5)А у вас, Свет­ла­на Лео­ни­дов­на, есть дру­зья? – спро­си­ла Оля.

– (6)Есть, Олень­ка, у меня два друга. (7)Те­перь-то мы ви­дим­ся редко: у них свои семьи, не­ко­гда и встре­тить­ся, но рань­ше мы встре­ча­лись часто.

– (8)И они всё для вас го­то­вы сде­лать? – по­ин­те­ре­со­ва­лась Ма­ри­на.

– (9)В труд­ную ми­ну­ту они при­дут на по­мощь, – с уве­рен­но­стью от­ве­ти­ла Свет­ла­на Лео­ни­дов­на.

– (10)А в обыч­ной жизни? – за­вол­но­ва­лась Ма­ри­на. – (11)По-моему, дру­зья долж­ны при­хо­дить на по­мощь все­гда, даже в ме­ло­чах.

 (12)Свет­ла­на Лео­ни­дов­на ве­се­ло рас­сме­я­лась.

 – (13)До­ро­гие мои де­воч­ки, это вы сей­час так ду­ма­е­те, по­то­му что ни­ка­ких забот у вас нет. (14)Потом, когда по­явят­ся у вас семьи, за­бо­ты, лич­ные ин­те­ре­сы, а вре­ме­ни сво­бод­но­го будет оста­вать­ся всё мень­ше и мень­ше, тогда и про­ве­рит­ся ваша друж­ба. (15)Хва­тит ли у вас при­вя­зан­но­сти друг к другу, чтобы хотя бы в самую тяжёлую ми­ну­ту прий­ти на по­мощь, или вы бу­де­те успо­ка­и­вать себя рас­суж­де­ни­я­ми о соб­ствен­ной за­ня­то­сти?

– (16)Кста­ти, о ме­ло­чах, – про­дол­жа­ла Свет­ла­на Лео­ни­дов­на. – (17)Рас­ска­жу вам ис­то­рию, как мои дру­зья по­мог­ли мне в одной ме­ло­чи. (18)Я очень люблю чи­тать Дик­кен­са, но в со­бра­нии со­чи­не­ний, ко­то­рое стоит вон на той книж­ной полке, не хва­та­ло толь­ко од­но­го тома – два­дцать ше­сто­го. (19)Как-то раз я по­про­си­ла дру­зей ку­пить мне этот том, если он им попадётся в бу­ки­ни­сти­че­ском ма­га­зи­не. (20)По­про­си­ла, а через не­де­лю уеха­ла от­ды­хать в дру­гой город. (21)Там я зашла в один при­вок­заль­ный ма­га­зин, гляжу: стоит мой два­дцать ше­стой том. (22)Со­мне­ний нет, он: ста­рый, потрёпан­ный, об­лож­ка ме­ста­ми покорёжена, а по­зо­ло­та вся об­лез­ла, но листы все на месте, книга ещё креп­кая, а цена так про­сто при­ят­ная – всего-то три рубля. (23)Я, ко­неч­но, сей­час же ку­пи­ла мой потрёпан­ный том. (24)А по воз­вра­ще­нии домой на­ве­стил меня вско­ре один мой то­ва­рищ и вы­тас­ки­ва­ет из сумки книгу. (25)«Вот, я нашёл», – го­во­рит. (26)Смот­рю, а это два­дцать ше­стой том, но­вень­кий со­всем, зо­ло­то на нём так и сияет. (27)Ко­неч­но, я взяла книгу, по­бла­го­да­ри­ла, а о соб­ствен­ном своём при­об­ре­те­нии ни­че­го не ска­за­ла, чтобы не огор­чать друга: он ведь ра­до­вал­ся, что вы­пол­нил мою прось­бу.

(28)Те­перь пе­ре­до мной вста­ла про­бле­ма: что де­лать с двумя оди­на­ко­вы­ми кни­га­ми. (29)Ре­ши­ла об­ме­нять одну книгу, но при­ш­лось рас­стать­ся с но­вень­ким томом: ста­рый-то вряд ли кто купит у меня. (30)Про­хо­дит какое-то время, и меня на­ве­ща­ет мой вто­рой друг. (31)По­го­во­ри­ли мы, вы­пи­ли чаю, а перед ухо­дом он про­тя­ги­ва­ет мне свёрток в по­да­рок. (32)Я ска­за­ла «спа­си­бо», а что там в свёртке было, не по­смот­ре­ла. (33)Про­во­ди­ла гостя, вер­ну­лась в ком­на­ту, уви­де­ла свёрток, раз­вер­ну­ла, а там... мой но­вень­кий два­дцать ше­стой том. (34)Имен­но мой, по пят­ныш­ку на по­след­ней стра­ни­це узна­ла. (35)Вот как по­лу­чи­лось.

 (По Куз­не­цо­вой В.Н.) *

* Куз­не­цо­ва Ве­ро­ни­ка Ни­ко­ла­ев­на – со­вре­мен­ная пи­са­тель­ни­ца, автор фан­та­сти­че­ских и де­тек­тив­ных рас­ска­зов и по­ве­стей.

№10

На­пи­ши­те со­чи­не­ние-рас­суж­де­ние, рас­кры­вая смысл вы­ска­зы­ва­ния со­вре­мен­но­го линг­ви­ста Н. С. Вал­ги­ной: «Двое­то­чие — сиг­нал разъ­яс­не­ния».

(1)Лина уже пол­ме­ся­ца жила в Москве. (2)Гне­ту­щие и без­ра­дост­ные со­бы­тия в её жизни от­да­ва­лись по­сто­ян­ной болью в серд­це, окра­си­ли мрач­ны­ми то­на­ми всё её су­ще­ство­ва­ние.

 (3)За­быть­ся было не­воз­мож­но.

 (4)Она хо­ди­ла в те­ат­ры, и там почти в каж­дой опере, в каж­дом ба­ле­те была жиз­нен­ная драма. (5)Мир вечно раз­делён на два по­лю­са: жизнь и смерть. (6)В эти по­ня­тия, между этими по­лю­са­ми в два ко­рот­ких слова вме­ща­лось всё.

 (7)В Тре­тья­ков­ке почти на по­ло­ви­не кар­тин изоб­ра­жа­лось что-то груст­ное.

 (8)Од­на­ж­ды Лина пошла в зоо­парк. (9)Но и тут ей не по­нра­ви­лось: жалко было по­про­ша­ек мед­ве­дей, зады у ко­то­рых были вы­тер­ты и голы от­то­го, что они часто на потеxy людям уса­жи­ва­лись и «слу­жи­ли» за кон­фет­ку, за кусок булки. (10)Жалко сон­ных, по­лу­об­лез­лых хищ­ни­ков: они были со­всем-со­всем не­страш­ны – эти за­са­жен­ные в клет­ку клы­ка­стые звери.

 (11)Она ушла из зоо­пар­ка, по­бро­ди­ла по ули­цам, села на ска­мей­ку от­дох­нуть и стала огля­ды­вать­ся.

 (12)Гло­бус. (13)Синий гло­бус, в жёлтом бле­стя­щем об­ру­че, карты неба, трас­сы спут­ни­ков. (14)Лина до­га­да­лась: она по­па­ла в огра­ду Пла­не­та­рия.

 (15)«Пла­не­та­рий так Пла­не­та­рий, всё равно», – по­ду­ма­ла она и пошла вовнутрь зда­ния, ку­пи­ла билет. (16)Экс­кур­со­во­ды рас­ска­зы­ва­ли о ме­тео­ри­тах, о смене дня и ночи, времён года на Земле, ре­бя­тиш­ки гла­зе­ли на ма­ке­ты спут­ни­ков и на ра­ке­ту. (17)Вдоль кар­ни­зов тя­ну­лись изоб­ра­же­ния звёзд. (18)Лина пошла на­верх и очу­ти­лась в ку­по­ле Пла­не­та­рия.

(19)До­едая мо­ро­же­ное и по­ти­хонь­ку бро­сая бу­маж­ки под си­де­нья, люди ждали лек­ции.

 (20)Погас свет, и за­зву­чал голос лек­то­ра. (21)Он рас­ска­зы­вал о Все­лен­ной. (22)На небе Пла­не­та­рия по­яви­лись ки­но­кад­ры: пред­став­ле­ние древ­них людей о стро­е­нии мира, порт­ре­ты Га­ли­лея, Джор­да­но Бруно.

 (23)А по небу Пла­не­та­рия ле­те­ло не­бес­ное све­ти­ло – солн­це. (24)Солн­це, да­ю­щее всему жизнь. (25)Оно про­хо­ди­ло по иг­ру­шеч­но­му небу, над иг­ру­шеч­ной Моск­вой, и само солн­це было иг­ру­шеч­ным.

(26)И вдруг купол над ней зацвёл звёздами, и от­ку­да-то с высот, на­рас­тая, ши­рясь и креп­чая, по­ли­лась му­зы­ка.

(27)Лина слы­ша­ла эту му­зы­ку не раз. (28)Она даже знала, что это му­зы­ка Чай­ков­ско­го, и на мгно­ве­ние уви­де­ла ска­зоч­ных ле­бе­дей и тёмную силу, под­сте­ре­га­ю­щую их. (29)Нет, не для уми­ра­ю­щих ле­бе­дей была на­пи­са­на эта му­зы­ка. (30)Му­зы­ка звёзд, му­зы­ка веч­ной жизни, она, как свет, воз­ник­ла где-то в глу­би­нах ми­ро­зда­ния и ле­те­ла сюда, к Лине, долго-долго ле­те­ла, может, доль­ше, чем звёздный свет.

 (31)Звёзды сияли, звёзды лу­чи­лись, бес­чис­лен­ные, вечно живые. (32)Му­зы­ка на­би­ра­ла силу, му­зы­ка ши­ри­лась и взле­та­ла к небу всё выше, выше. (33)Рождённый под этими звёздами че­ло­век по­сы­лал небу свой при­вет, сла­вил веч­ную жизнь и всё живое на Земле.

 (34)Му­зы­ка уже раз­ли­лась по всему небу, она до­стиг­ла самой далёкой звез­ды и гря­ну­ла на весь не­объ­ят­ный под­не­бес­ный мир.

 (35)Лине хо­те­лось вско­чить и крик­нуть:

– (36)Люди, звёзды, небо, я люблю вас!

(37)Вски­нув руки, она при­под­ня­лась с си­де­нья и устре­ми­лась ввысь, по­вто­ряя за­кли­на­ние:

– (38)Жить! (39)Жить!

 (По В.П.Аста­фье­ву) *

* Аста­фьев Вик­тор Пет­ро­вич (1924–2001) – рус­ский со­вет­ский пи­са­тель, автор ши­ро­ко из­вест­ных ро­ма­нов, по­ве­стей, рас­ска­зов..

 

№11

На­пи­ши­те со­чи­не­ние-рас­суж­де­ние, рас­кры­вая смысл вы­ска­зы­ва­ния со­вре­мен­но­го линг­ви­ста Н. С. Вал­ги­ной: «То, что в уст­ной речи до­сти­га­ет­ся с по­мо­щью пауз и ло­ги­че­ских уда­ре­ний, в пись­мен­ной — с по­мо­щью зна­ков пре­пи­на­ния».

(1)Школь­ни­ки смот­ре­ли на из­би­е­ние со­вер­шен­но спо­кой­но. (2)Они все­гда смот­ре­ли так, если били кого-то, до кого дру­гим не было ни­ка­ко­го дела. (3)И толь­ко по­яв­ле­ние «бес­но­ва­той» про­бу­ди­ло в них ин­те­рес. (4)Спор­тив­ный ин­те­рес.

(5)Год назад, когда она пе­ре­во­ди­лась в эту школу, Агния была хруп­кой милой де­воч­кой с по­тря­са­ю­щи­ми длин­ны­ми ме­до­во-ру­сы­ми во­ло­са­ми, по­хо­жей на прин­цес­су на­столь­ко, на­сколь­ко может быть по­хо­жей на прин­цес­су дев­чон­ка, не от­ли­ча­ю­ща­я­ся бла­го­нрав­ным ха­рак­те­ром.

 (6)Но во­ло­сы она об­стриг­ла и пе­ре­кра­си­ла в первую же не­де­лю, а со вто­рой она уже за­пи­са­лась в какие-то сек­ции, и те­перь язык не по­во­ра­чи­вал­ся на­звать её «хруп­кой». (7)А дра­лась она, дей­стви­тель­но, здо­ро­во.

(8)Причём, и это все­гда удив­ля­ло и уче­ни­ков, и учи­те­лей, она все­гда дра­лась без при­чи­ны. (9)Вот и в этот раз ввя­зы­вать­ся в драку со стар­ше­класс­ни­ка­ми при­чи­ны не было ни­ка­кой – всего лишь один маль­чиш­ка, ко­то­ро­го они тол­ка­ли, не вы­пус­кая из круга, за­бав­ля­ясь его бес­по­мощ­но­стью. (10)А маль­чиш­ка про­сто был сер­деч­ни­ком, и про­сто ему уже было плохо, но он никак не мог вы­рвать­ся.

 (11)«Со­всем озве­ре­ли, – на­ле­тев со спины, Агния по­ва­ли­ла од­но­го из стар­ше­класс­ни­ков на землю и про­тя­ну­ла маль­чи­ку руку, – идём!»

 (12)Тот, по­ша­ты­ва­ясь от сла­бо­сти, шаг­нул к ней из окру­же­ния.

 (13)«Агни, бор­зе­ешь…» – раз­дал­ся за его спи­ной угро­жа­ю­щий шёпот.

(14)И стар­ше­класс­ник, сплю­нув, под­нял­ся с земли.

 (15)Агния рыв­ком от­та­щи­ла маль­чи­ка за спину.

 (16)«Беги!» – при­ка­за­ла она, от­толк­нув его, и шаг­ну­ла нав­стре­чу про­тив­ни­кам.

 (17)Много раз школь­ни­ки аб­со­лют­но спо­кой­но смот­ре­ли на то, как силы по­ки­да­ли её с каж­дым уда­ром. (18)Но Агния ни­ко­гда не сда­ва­лась. (19)Она па­да­ла, она под­ни­ма­лась или не могла под­нять­ся, но не сда­ва­лась она ни­ко­гда. (20)По­это­му били её все­гда очень же­сто­ко. (21)А в этот раз всё долж­но быть ещё хуже, на­вер­ное.

 (22)Стар­ше­класс­ник с рас­сечённой губой шаг­нул к де­вуш­ке пер­вым, про­тив­но ух­мы­ля­ясь и раз­ми­ная ку­ла­ки. (23)Слыш­но было, как они по­хру­сты­ва­ют.

(24)Агния толь­ко усмех­ну­лась и сбро­си­ла ко­жа­ную сумку на землю. (25)Всё будет зна­чи­тель­но хуже, чем все­гда.

– (26)Я в ми­ли­цию звоню! – раз­дал­ся из-за спин школь­ни­ков смут­но зна­ко­мый голос, он дро­жал от стра­ха и на­пря­же­ния. – (27)Я уже звоню! (28)Отой­ди­те от неё!

 (29)Щуп­лый се­ми­класс­ник Вить­ка с дро­жа­щи­ми от стра­ха гу­ба­ми и пол­ны­ми слёз гла­за­ми под­нял со­то­вый те­ле­фон над го­ло­вой. (30)И в пер­вое мгно­ве­ние школь­ни­ки усмех­ну­лись, уви­дев его. (31)Но потом они раз­гля­де­ли в его взгля­де нечто, чего не ви­де­ли пре­жде. (32)Это была ре­ши­мость.

 – (33)Отой­ди­те от неё! – со­рвав­шись на ис­те­ри­че­ский визг, по­вто­рил Вить­ка.

 (34)И стар­ше­класс­ни­ки, пе­ре­гля­нув­шись, от­сту­пи­ли от де­вуш­ки.

 – (35)В дру­гой раз.

 (36)Боль­ше не ожи­да­лось ни­че­го ин­те­рес­но­го, и все стали рас­хо­дить­ся кто куда.

 (37)По­смот­рев на Вить­ку, Агния слабо улыб­ну­лась и про­ве­ла ла­до­нью ему по го­ло­ве.

 – (38)Сань­ка у меня такой же… (39)Сме­лый.

 – (40)Я не сме­лый… – воз­ра­зил Вить­ка тихо.

 – (41)Я ска­за­ла: сме­лый, – по­вто­ри­ла Агния. – (42)По­то­му, что ты взял от­вет­ствен­ность на себя в жизни, а не на сло­вах. (43)На­сто­я­щую от­вет­ствен­ность.

 (44)Маль­чиш­ка-сер­деч­ник, всё еще синий от сла­бо­сти, смот­рел на них мут­ны­ми гла­за­ми и ни­че­го не по­ни­мал…

 (По Н. Айне) *

 * Айна Нара – со­вре­мен­ная дет­ская пи­са­тель­ни­ца.

№12

На­пи­ши­те со­чи­не­ние-рас­суж­де­ние, рас­кры­вая смысл вы­ска­зы­ва­ния со­вре­мен­но­го линг­ви­ста Н. С. Вал­ги­ной: «Пунк­ту­а­ци­он­ные знаки по­мо­га­ют пи­шу­ще­му сде­лать очень тон­кие смыс­ло­вые вы­де­ле­ния, за­ост­рить вни­ма­ние на важ­ных де­та­лях, по­ка­зать их зна­чи­мость».

(1)От мо­де­ли атома с се­реб­ри­стым ядром и укреплёнными на про­во­лоч­ных ор­би­тах элек­тро­на­ми веяло кос­мо­сом, элек­трон­ной му­зы­кой и фан­та­сти­че­ски­ми ро­ма­на­ми.

(2)Мо­дель сто­я­ла на по­ко­сив­шей­ся полке, ко­то­рую под­дер­жи­ва­ла Зи­ноч­ка Крюч­ко­ва, очень ма­лень­кая и очень гор­дая де­воч­ка с ост­рым ли­чи­ком. (3)Во­круг неё на фоне стек­лян­ных шка­фов, схем и таб­лиц фи­зи­че­ско­го ка­би­не­та ки­пе­ла бур­ная жизнь.

(4)Вах­танг Тур­ма­нид­зе, строй­ный ги­гант в тре­ни­ро­воч­ных брю­ках, объ­яс­нял де­воч­кам, что такое хук и ап­пер­кот, на­халь­но до­тра­ги­ва­ясь сво­и­ми ку­ла­чи­ща­ми до их неж­ных под­бо­род­ков.

(5)Вадим Ко­ст­ров царил в своей хи­хи­ка­ю­щей ком­па­нии.

(6)А Лёши Жиль­цо­ва не было видно.

(7)Толь­ко оки­нув взгля­дом пу­стын­ные ряды ла­бо­ра­тор­ных сто­лов, где-то за одним из по­след­них, у рас­пах­ну­то­го окна, можно было за­ме­тить его оди­но­кую фи­гу­ру. (8)Ни­ко­му, кроме не­при­мет­ной де­воч­ки в очках, уткнув­шей­ся в книгу, не было до него ни­ка­ко­го дела, а она нет-нет да и по­смат­ри­ва­ла украд­кой на Лёшу. (9)Всё-таки в людях, не­спра­вед­ли­во обойдённых сла­вой, есть что-то при­вле­ка­тель­ное, а Лёша в своём вось­мом «Б» был имен­но таким че­ло­ве­ком. (10)Это под­твер­ди­лось, когда в класс вошла Галя Виш­ня­ко­ва, по все­об­ще­му мне­нию, самая кра­си­вая де­воч­ка школы.

– (11)Ре­бя­та, кого по­це­ло­вать? (12)У меня, ка­жет­ся, грипп на­чи­на­ет­ся, а зав­тра кон­троль­ная по ал­геб­ре, – ска­за­ла она и чих­ну­ла.

(13)Класс при­тих, но кон­крет­ных пред­ло­же­ний не по­сле­до­ва­ло.

(14)И вдруг из даль­не­го угла до­нес­лось: «Меня».

(15)Это ска­зал Лёша и ужас­нул­ся.

(16)Все, кроме не­при­мет­ной де­воч­ки, смот­ре­ли на Лёшу так, как будто Галя была ан­дер­се­нов­ской прин­цес­сой, а Лёша – сви­но­па­сом. (17)Кто-то даже хи­хик­нул. (18)А не­при­мет­ная де­воч­ка с тре­во­гой ждала Га­ли­но­го от­ве­та: она бо­я­лась за Лёшу.

(19)Но самые кра­си­вые де­воч­ки школы все­гда стар­ше своих лет, и Галя не рас­те­ря­лась.

– (20)Лёшка – зо­ло­той маль­чик, а вы все трусы.

(21)И она на­пра­ви­лась к своей вер­ной по­дру­ге Зи­ноч­ке Крюч­ко­вой, всё ещё под­дер­жи­ва­ю­щей полку с про­во­лоч­ной мо­де­лью атома. (22)Галя шла, раз­ма­хи­вая мо­лот­ком, по­то­му что была де­жур­ной и со­би­ра­лась укре­пить полку. 

(По М.Г. Львов­ско­му) * 

Львов­ский Ми­ха­ил Гри­го­рье­вич (1919–1994) – рос­сий­ский со­вет­ский поэт-пе­сен­ник, дра­ма­тург, сце­на­рист.

№13

На­пи­ши­те со­чи­не­ние-рас­суж­де­ние, рас­кры­вая смысл вы­ска­зы­ва­ния из­вест­но­го линг­ви­ста Г. Г. Гра­ник: «Чтобы по­ни­мать текст, нужно на­учить­ся вос­при­ни­мать сиг­на­лы, ко­то­рые по­да­ют знаки пре­пи­на­ния».

(1)Сол­неч­ные лучи, легко прон­зая белые за­на­ве­си, ве­е­ром раз­ле­та­ют­ся по ком­на­те.

 (2)Что сулит мне этот дол­го­ждан­ный вос­крес­ный день? (3)Может, буду по­мо­гать маме со­би­рать­ся на дачу. (4)На даче, в двух шагах от за­стеклённой ве­ран­ды, висит удоб­ный, глу­бо­кий гамак, в ко­то­рый так хо­чет­ся по­ско­рее за­лезть, что он мне снит­ся по ночам – в виде ска­зоч­ной ладьи, плы­ву­щей над сос­но­вым лесом. (5)А ещё на даче име­ет­ся сер­ди­тый мед­ный са­мо­вар. (6)Он кор­мит­ся шиш­ка­ми и очень не­до­во­лен, когда их мало.

 (7)А может быть, се­год­ня пойдём гу­лять через Туч­ков мост, на Пет­ро­град­скую сто­ро­ну. (8)За­бредём в Зоо­сад. (9)Вот это будет здо­ро­во! (10)Со­сед­ская Ироч­ка рас­ска­зы­ва­ла, что там с не­дав­них пор ка­та­ют не толь­ко на пони, но и на вер­блю­дах.

(11)А может, мы по­едем в боль­шой парк на ост­ро­вах. (12)В парке папа берёт лодку и даёт мне не­мно­го по­гре­сти. (13)Но это – мечты. (14)А по­ка­мест я ещё лежу в своей кро­ва­ти.

 (15)Вот скрип­ну­ла дверь. (16)Ныряю с го­ло­вой под оде­я­ло. (17)Пус­кай папа по­ду­ма­ет, что я куда-то по­де­ва­лась. (18)Я часто так от него пря­чусь, а он очень пу­га­ет­ся и дра­ма­ти­че­ским го­ло­сом взы­ва­ет к не­су­ще­ству­ю­щей пуб­ли­ке:

 – (19)Про­пал ребёнок! (20)Вот не­сча­стье! (21)Куда же он у меня по­де­вал­ся? (22)Надо сроч­но по­зво­нить в ми­ли­цию! (23)Вы слу­чай­но не ви­де­ли, до­ро­гие граж­да­не, здесь одну про­тив­ную дев­чон­ку, ко­то­рая вечно про­па­да­ет? (24)Ленка, Ленка, где ты?

(25)Тут я вы­ска­ки­ваю и ору:

 – (26)Не надо ми­ли­цию! (27)Я на­шлась!

 – (28)Ах, ты на­шлась, – го­во­рит папа, – вот я тебя сей­час!

 (29)И у нас на­чи­на­ет­ся раз­весёлая возня, бе­гот­ня по ком­на­те и швы­ря­ние по­ду­шек до тех пор, пока мама ре­ши­тель­но не пре­кра­ща­ет этот шум, ко­то­рый может по­тре­во­жить со­се­дей.

 (30)Лежу, при­та­ив­шись, и хи­хи­каю под оде­я­лом, но никто меня не ищет. (31)Делаю ма­лень­кую щёлку и огля­ды­ваю ком­на­ту одним гла­зом. (32)В чём дело? (33)Мама стоит подле та­бу­рет­ки с моими ве­щич­ка­ми. (34)Она на­кло­ня­ет­ся, берёт пла­тьи­це, пе­ре­би­ра­ет его ру­ка­ми, а сама смот­рит куда-то в сто­ро­ну, в одну точку, и лицо у неё на­пряжённое и такое пе­чаль­ное, что мне ста­но­вит­ся не по себе.

 (35)Вы­сво­бож­да­юсь из-под оде­я­ла – мама слов­но не видит меня.

– (36)Ма­му­лень­ка, ви­дишь, я уже вста­ла…

– (37)Да, да…

(38)Мама всё ещё от­сут­ству­ет, её нет со мной.

(39)Ти­хонь­ко до­тра­ги­ва­юсь до ма­ми­ной руки, и вдруг она, обыч­но такая сдер­жан­ная, креп­ко-креп­ко, до боли, об­ни­ма­ет меня, при­жи­ма­ет к себе, будто бо­ит­ся, что меня могут от­нять у неё, за­брать, уве­сти.

(40)При­хо­дит папа. (41)Он тоже какой-то не­обыч­ный, невесёлый.

 – (42)Лена, – мед­лен­но го­во­рит он, – се­год­ня война на­ча­лась. (43)По­будь дома одна. (44)Нам с мамой надо уйти.

 …(45)Я встре­во­же­на. (46)Война! (47)Как это – война? (48)Что это – война? (49)От маль­чи­шек из на­ше­го двора я знаю, что война – самая ин­те­рес­ная на свете игра, в ко­то­рую дев­чо­нок берут толь­ко в виде ис­клю­че­ния. (50)Все бегут, стре­ля­ют из де­ре­вян­ных пи­сто­ле­тов, ро­га­ток, кри­чат «Ура!» и де­рут­ся. (51)Но это игра… (52)А как вы­гля­дит война вза­прав­даш­няя?

(По Э.Е. Фо­ня­ко­вой) *

 * Фо­ня­ко­ва Элла Еф­ре­мов­на (род. в 1934 г.) – пе­тер­бург­ская пи­са­тель­ни­ца, чьи про­из­ве­де­ния по­свя­ще­ны ле­нин­град­ской бло­ка­де, с ко­то­рой сов­па­ло дет­ство ав­то­ра..

 

№14

На­пи­ши­те со­чи­не­ние-рас­суж­де­ние, рас­кры­вая смысл вы­ска­зы­ва­ния со­вре­мен­но­го учёного С. И. Льво­вой: «Пунк­ту­а­ци­он­ные знаки имеют своё опре­делённое на­зна­че­ние в пись­мен­ной речи. Как и каж­дая нота, пунк­ту­а­ци­он­ный знак имеет своё опре­делённое место в си­сте­ме пись­ма, имеет свой не­по­вто­ри­мый „ха­рак­тер”». 

(1)Од­на­ж­ды в на­ча­ле ок­тяб­ря, рано утром, уходя в гим­на­зию, я забыл ещё с ве­че­ра при­го­тов­лен­ный ма­те­рью кон­верт с день­га­ми. (2)Их нужно было вне­сти за обу­че­ние в пер­вом по­лу­го­дии.

(3)Когда на­ча­лась боль­шая пе­ре­ме­на, когда всех нас по слу­чаю хо­лод­ной, но сухой и сол­неч­ной по­го­ды вы­пус­ка­ли во двор и на ниж­ней пло­щад­ке лест­ни­цы я уви­дел мать, толь­ко тогда я вспом­нил про кон­верт и понял, что она, видно, не стер­пе­ла и при­нес­ла его сама.

(4)Мать, од­на­ко, сто­я­ла в сто­рон­ке в своей об­лы­сев­шей шубёнке, в смеш­ном ка­по­ре, под ко­то­рым ви­се­ли седые во­ло­си­ки, и с за­мет­ным вол­не­ни­ем, как-то ещё более уси­ли­вав­шим её жал­кую внеш­ность, бес­по­мощ­но вгля­ды­ва­лась в бе­гу­щую мимо ораву гим­на­зи­стов, ко­то­рые, сме­ясь, на неё огля­ды­ва­лись и что-то друг другу го­во­ри­ли.

(5)При­бли­зив­шись, я при­оста­но­вил­ся и хотел было не­за­мет­но про­ско­чить, но мать, за­ви­дев меня и сразу за­све­тясь лас­ко­вой улыб­кой, по­ма­ха­ла рукой, и я, хоть мне и было ужас­но стыд­но перед то­ва­ри­ща­ми, подошёл к ней.

– (6)Ва­дич­ка, маль­чик, — стар­че­ски глухо за­го­во­ри­ла она, про­тя­ги­вая мне остав­лен­ный дома кон­верт и жёлтень­кой руч­кой бо­яз­ли­во, слов­но она жглась, при­ка­са­ясь к пу­го­ви­це моей ши­не­ли, — ты забыл день­ги, а я думаю — ис­пу­га­ет­ся, так вот — при­нес­ла.

(7)Ска­зав это, она по­смот­ре­ла на меня, будто про­си­ла ми­ло­сты­ни, но, в яро­сти за при­чинённый мне позор, я не­на­ви­дя­щим шёпотом воз­ра­зил, что неж­но­сти те­ля­чьи эти нам не ко двору, что уж коли день­ги при­нес­ла, так пусть сама и пла­тит.

(8)Мать сто­я­ла тихо, слу­ша­ла молча, ви­но­ва­то и го­рест­но опу­стив ста­рые свои лас­ко­вые глаза. (9)Я сбе­жал по уже опу­стев­шей лест­ни­це и, от­кры­вая тугую, шумно со­су­щую воз­дух дверь, огля­нул­ся и по­смот­рел на мать. (10)Но сде­лал я это не по­то­му вовсе, что мне стало её сколь­ко-ни­будь жаль, а всего лишь из бо­яз­ни, что она в столь не­под­хо­дя­щем месте рас­пла­чет­ся.

(11)Мать всё так же сто­я­ла на пло­щад­ке и, пе­чаль­но скло­нив го­ло­ву, смот­ре­ла мне вслед. (12)3аме­тив, что я смот­рю на неё, она по­ма­ха­ла мне рукой с кон­вер­том так, как это де­ла­ют на вок­за­ле, и это дви­же­ние, такое мо­ло­дое и бод­рое, толь­ко ещё боль­ше по­ка­за­ло, какая она ста­рая, обо­рван­ная и жал­кая.

(13)На дворе ко мне по­до­шли не­сколь­ко то­ва­ри­щей и один спро­сил, что это за шут го­ро­хо­вый в юбке, с ко­то­рым я толь­ко что бе­се­до­вал. (14)Я, ве­се­ло сме­ясь, от­ве­тил, что это об­ни­щав­шая гу­вер­нант­ка и что при­ш­ла она ко мне с пись­мен­ны­ми ре­ко­мен­да­ци­я­ми.

(15)Когда же, упла­тив день­ги, мать вышла и, ни на кого не глядя, сгор­бив­шись, слов­но ста­ра­ясь стать ещё мень­ше, быст­ро по­сту­ки­вая стоп­тан­ны­ми, со­всем кри­вы­ми каб­луч­ка­ми, про­шла по ас­фаль­то­вой до­рож­ке к же­лез­ным во­ро­там, я по­чув­ство­вал, что у меня болит за неё серд­це.

(16)Боль эта, ко­то­рая столь го­ря­чо обо­жгла меня в пер­вое мгно­ве­ние, дли­лась, од­на­ко, весь­ма не­дол­го.

 (По М. Аге­е­ву) *

 * Агеев Ми­ха­ил (Марк Ла­за­ре­вич Леви) (1898—1973) — рус­ский пи­са­тель.

№15

На­пи­ши­те со­чи­не­ние-рас­суж­де­ние, рас­кры­вая смысл вы­ска­зы­ва­ния со­вре­мен­но­го рос­сий­ско­го линг­ви­ста Л. Ю. Мак­си­мо­ва: «При по­мо­щи аб­зац­но­го от­сту­па (или крас­ной стро­ки) вы­де­ля­ют­ся наи­бо­лее важ­ные в ком­по­зи­ции це­ло­го тек­ста груп­пы пред­ло­же­ний или от­дель­ные пред­ло­же­ния».

(1)Я не лю­би­ла эту куклу. (2)Её рост и внеш­ние до­сто­ин­ства срав­ни­ва­ли с моими. (3)Взрос­лые на­ив­но по­ла­га­ли, что до­став­ля­ют мне удо­воль­ствие, когда с де­жур­но-уми­ли­тель­ны­ми ин­то­на­ци­я­ми вос­хи­ща­лись мною.

– (4)Кто из вас де­воч­ка, а кто кукла — труд­но по­нять! — вос­кли­ца­ли они.

(5)Я была хруп­кой и ма­ло­рос­лой. (6)И от­то­го что все, вос­хи­ща­ясь этой хруп­ко­стью, име­но­ва­ли её «изя­ще­ством», а меня — «ста­ту­эт­кой», мне не было легче. (7)Я была са­мо­лю­би­ва, и мне ка­за­лось, что «ста­ту­эт­ка» — этo лишь вещь, укра­ше­ние, а не че­ло­век, тем более что ста­ту­эт­ка­ми на­зы­ва­ли и трёх фар­фо­ро­вых собак, оце­пе­нев­ших на нашем бу­фе­те. (8)Вос­пи­та­тель­ни­ца в дет­ском саду, слов­но ста­ра­ясь под­черк­нуть мою хлип­кость, вы­стро­и­ла нас всех по росту, на­чи­ная с самых вы­со­ких и кон­чая мною. (9)Вос­пи­та­тель­ни­ца так и опре­де­ля­ла моё место в общем строю: «за­мы­ка­ю­щая».

– (10)Не огор­чай­ся: конец — делу венец! — услы­ша­ла я от отца. (11)Венца на моей го­ло­ве, увы, не было, а вен­це­нос­ные за­маш­ки име­лись, и ко­ман­до­вать я очень лю­би­ла.

(12)Цар­ство иг­ру­шек по-сво­е­му от­ра­жа­ло ре­аль­ный мир, ни­ко­го не уни­жая, а меня воз­вы­шая. (13)Ми­ни­а­тюр­но­стью своей иг­руш­ки подчёрки­ва­ли, что со­зда­ны как бы для под­чи­не­ния мне. (14)А без­раз­дель­но хо­зяй­ни­чать — я со­об­ра­зи­ла уже тогда — очень при­ят­но. (15)Я рас­по­ря­жа­лась марш­ру­та­ми ав­то­мо­би­лей и по­ез­дов, по­вад­ка­ми и дей­стви­я­ми зве­рей, ко­то­рых в жизни бо­я­лась. (16)Я власт­во­ва­ла, по­ве­ле­ва­ла — они были бес­сло­вес­ны, без­молв­ны, и я втай­не по­ду­мы­ва­ла, что хо­ро­шо было бы и впредь об­ра­щать­ся с окру­жа­ю­щи­ми по­доб­ным об­ра­зом.

(17)Но вдруг, когда мне ис­пол­ни­лось шесть лет, по­яви­лась огром­ная кукла с круг­лым лицом и рус­ским, хотя и не­обыч­ным для иг­руш­ки, име­нем Ла­ри­са.(18)Отец привёз куклу из Япо­нии, где был в ко­ман­ди­ров­ке. (19)Я долж­на была бы об­ра­до­вать­ся за­мор­ской иг­руш­ке. (20)Но она была выше меня ро­стом, и я, бо­лез­нен­но на это от­ре­а­ги­ро­вав, сразу же её не­взлю­би­ла.

(21)Мама не­ред­ко втор­га­лась в мои вза­и­мо­от­но­ше­ния с иг­руш­ка­ми.

– (22)Лю­бишь на­ка­зы­вать? — впо­лу­шут­ку спро­си­ла как-то она. (23)И впо­лу­серьёз до­ба­ви­ла: — (24)С бес­сло­вес­ны­ми так по­сту­пать нель­зя. (25)Они же не могут от­ве­тить ни на добро, ни на зло.

– (26)На зло от­ве­ча­ют, — воз­ра­зи­ла я.

– (27)Чем?

– (28)Под­чи­ня­ют­ся.

– (29)Это оскор­би­тель­но. (30)Не для них... (31)Для тебя! — уже со­всем серьёзно ска­за­ла мама.

(32)Она, по­хо­же, хо­те­ла, чтоб я от­ка­за­лась от аб­со­лют­ной вла­сти над сво­и­ми иг­руш­ка­ми. (33)Она во­об­ще была про­тив са­мо­вла­стия. (34)Но я к этому от­вра­ще­ния не пи­та­ла.

(35)С по­яв­ле­ни­ем Ла­ри­сы мно­гое из­ме­ни­лось. (36)Иг­ру­шеч­ное цар­ство, ка­за­лось, по­слуш­но за­дра­ло го­ло­ву и взи­ра­ло на неё снизу вверх. (37)Так смот­ре­ла на Ла­ри­су и я. (38)Как кукла она была более не­обыч­ной, по­ра­жа­ю­щей во­об­ра­же­ние, чем я как че­ло­век. (39)Мы и кук­лой-то её на­зы­вать не ре­ша­лись, а име­но­ва­ли толь­ко Ла­ри­сой.

 (По А. Алек­си­ну) *

 * Алек­син Ана­то­лий Ге­ор­ги­е­вич (род. в 1924 г.) — пи­са­тель, дра­ма­тург. Его про­из­ве­де­ния, такие как «Мой брат иг­ра­ет на клар­не­те», «Дей­ству­ю­щие лица и ис­пол­ни­те­ли», «Тре­тий в пятом ряду» и дру­гие, по­вест­ву­ют глав­ным об­ра­зом о мире юно­сти.

№16

На­пи­ши­те со­чи­не­ние-рас­суж­де­ние, рас­кры­вая смысл смысл вы­ска­зы­ва­ния со­вре­мен­но­го учёного В. П. Мо­ро­зо­ва: «Вос­кли­ца­тель­ные пред­ло­же­ния все­гда несут эмо­ци­о­наль­ную на­груз­ку».

– (1)Маш, Маш, а мы но­вень­кую вы­бра­ли…

 – (2)Куда вы­бра­ли? – (3)Уже не­де­лю она в от­ря­де, а всё «но­вень­кая»…

 – (4)В кон­кур­се кра­со­ты участ­во­вать! – (5)Бес­хит­рост­ный ра­дост­ный Герка пре­поднёс мне но­вость, как пи­рож­ное на блю­деч­ке.

 (6)Я схва­ти­лась за серд­це и по­смот­ре­ла на сто­я­ще­го рядом Ромку.

 – (7)Рома… (8)Ну зачем вы так уж?

 – (9)Так ей и надо! (10)Пусть не задаётся!

(11)Я бро­си­лась к Ан­то­ни­не Мар­ков­не и Олегу.

– (12)Ну как вы могли до­пу­стить? (13)Куда вы смот­ре­ли?

– (14)Маша, я не по­ни­маю… – рас­те­ря­лась Ан­то­ни­на Мар­ков­на. – (15)На планёрке ска­за­ли вы­брать одну де­воч­ку от от­ря­да, что это глав­ный кон­курс…

– (16)Вот имен­но!

– (17)Мы стали вы­би­рать, а они все хором: (18)«Алёну, Алёну! (19)Она самая кра­си­вая!» (20)Я бы не ска­за­ла, но раз они так счи­та­ют…

(21)Я живо пред­ста­ви­ла, как они кри­чат, какие у них ехид­ные, злые глаза. (22)В нашем от­ря­де почти все ста­ро­жи­лы, они знают, что такое кон­курс кра­со­ты! (23)Будь ты три­жды рас­кра­са­ви­ца, не вы­пол­нить тебе ни од­но­го за­да­ния без под­держ­ки от­ря­да и зре­лищ­ных но­ме­ров. (24)Но на сцене-то сто­ять толь­ко ей, позор, свист и улю­лю­ка­нье зала при­ни­мать тоже ей одной. (25)Про­сла­вит­ся сразу на весь ла­герь! (26)Как самая «класс­ная» дев­чон­ка или как самая… сами по­ни­ма­е­те.

– (27)Если у участ­ни­цы нет под­держ­ки, она будет вы­гля­деть… ну как пол­ная дура! (28)А её, ду­ма­е­те, наши под­дер­жат? (29)Под­ста­ви­ли дев­чон­ку!

 – (30)Но, Маша, она сама со­гла­си­лась! (31)По­мол­ча­ла с ми­нут­ку, огля­де­ла всех по оче­ре­ди и го­во­рит спо­кой­но так: «Я со­глас­на».

(32)Пред­став­ляю, ка­ки­ми гла­за­ми она «огля­де­ла всех»! (33)А ведь могла бы от­ка­зать­ся! (34)За­про­сто! (35)Но она всё по­ня­ла, гор­дая де­воч­ка Алёна Аки­ни­ро­ва, и назло им не от­ка­за­лась.

 – (36)Зна­чит, так, – ска­за­ла я ре­ши­тель­но. – (37)По­нят­но, что от ребят мы по­мо­щи не дождёмся – они будут вся­че­ски ей вре­дить. (38)По­это­му мы долж­ны при­ло­жить мак­си­мум уси­лий, чтобы по­мочь че­ло­ве­ку.

 – (39)Да, Маша, – ска­за­ла Ан­то­ни­на Мар­ков­на по­слуш­но.

– (40)Хо­ро­шо, Маш, – серьёзно кив­нул Олег.

 (41)На столе в стек­лян­ной банке мед­лен­но вяли пионы.

 – (42)Она, на­вер­ное, ду­ма­ет, что она такая не­от­ра­зи­мая, – хи­хи­ка­ли дев­чон­ки, – вый­дет на сцену и всех по­ко­рит своей кра­со­той!

 – (43)Все сразу по­па­да­ют и дадут ей пер­вое место!

 – (44)Ни­че­го по­доб­но­го она не ду­ма­ет, – вдруг всту­пил­ся за Алёнку Вась­ка. – (45)И во­об­ще… (46)Она, может, даже не знает, что надо го­то­вить номер, и танец, и груп­пу под­держ­ки? (47)Она же пер­вый раз в ла­ге­ре.

(48)После этого слу­чай­но услы­шан­но­го раз­го­во­ра я по­пы­та­лась объ­яс­нить Алёнке, что такое кон­курс кра­со­ты в нашем ла­ге­ре, что от неё тре­бу­ет­ся, но она слу­ша­ла не­тер­пе­ли­во и рас­се­ян­но и на­ко­нец ска­за­ла:

– (49)Маша, вы хо­ти­те кого-ни­будь дру­го­го по­ста­вить? (50)Ну, по­жа­луй­ста, мне всё равно…

 (51)Но по­ста­вить дру­го­го – зна­чит под­дер­жать бой­кот.

(52)Потом вдруг Алёнкины глаза на­пол­ни­лись сле­за­ми, и она ска­за­ла сер­ди­то, с вы­зо­вом:

 – (53)Ду­ма­ешь, я без них не справ­люсь? (54)Очень надо! (55)Справ­люсь и без них! (56)Вот уви­ди­те.

 (57)И я по­ня­ла: надо спра­вить­ся во что бы то ни стало.

 (По Ми­хе­е­вой Т.) *

 * Ми­хе­е­ва Та­ма­ра (род. в 1979 г.) – со­вре­мен­ная пи­са­тель­ни­ца, ла­у­ре­ат ли­те­ра­тур­ных пре­мий.

№17

Напишите сочинение-рассуждение, раскрывая смысл высказывания Е.И. Никитиной: «Знаки, как и слова, говорят, и мы их читаем вместе со словами. А иногда … даже вместо слов».

(1)Я ждал сво­е­го вер­но­го друж­ка Вань­ку Жу­ко­ва, ко­то­ро­го наш учи­тель за­дер­жал в клас­се. (2)Уйти без Вань­ки я, ра­зу­ме­ет­ся, не мог.

(3)Во-пер­вых, это было бы по­хо­же на пре­да­тель­ство. (4)Да и всё без Вань­ки не имело бы смыс­ла: без него речка – не речка, лес – не лес, сады – не сады, да и для чего мне всё это, когда рядом не будет Вань­ки Жу­ко­ва! (5)Не будет его милой ше­пе­ля­во­сти, не будет и его раз­бой­ни­чье­го сви­ста в че­ты­ре паль­ца. (6)Как ни ста­рал­ся, я так и не на­учил­ся этому ис­кус­ству, со­став­ляв­ше­му пред­мет моей за­ви­сти: Вань­ка сви­стел столь прон­зи­тель­но, что по всему лесу со­ро­ки сры­ва­лись со своих мест и под­ни­ма­ли пе­ре­по­лош­ный, па­ни­че­ский крик. (7)Вань­ка успо­ка­и­вал: «Ни­че­го, Миш, на­учишь­ся и ты». (8)Мне мно­гое хо­те­лось у него пе­ре­нять, и я пе­ре­ни­мал от Вань­ки, ра­до­вал­ся, если что-то по­лу­ча­лось. (9)Даже, как он, чи­стил зубы тем, что жевал смолу, или вар, как звали эту вяз­кую, упру­гую массу в нашем селе.

…(10)И вот, на­ко­нец, его лицо по­ка­за­лось в две­рях школы. (11)Я с кли­чем «ура» рва­нул­ся ему нав­стре­чу. (12)И был оше­ломлён, когда Вань­ка с ходу уда­рил меня в под­бо­ро­док, да так силь­но, что из глаз моих по­сы­па­лись искры.

– (13)Ты… ты за что меня, Вань­ка?! – возо­пил я, за­ды­ха­ясь и от страш­ной боли, и от жгу­чей обиды. (14)– За что-о-о?!

– (15)А ты… ты за что?! – в свою оче­редь за­кри­чал Вань­ка и вдруг раз­мах­нул­ся и уда­рил меня в лицо.

(16)По­му­тив­шись ра­з­умом, сле­пые в яро­сти, мы на­ча­ли ду­ба­сить друг друж­ку с пре­ве­ли­ким усер­ди­ем. (17)От­ку­да нам было знать, что наш од­но­класс­ник не­за­мет­но, очень умело под­толк­нул Жу­ко­ва так, что тот уго­дил го­ло­вой в мой под­бо­ро­док в мо­мент, когда я ки­нул­ся к то­ва­ри­щу. (18)Под­толк­нул и тут же скрыл­ся, точно рас­счи­тав свой ход: те­перь и я, и Вань­ка были в пол­ной уве­рен­но­сти, что один из нас и за­те­ял эту драку – вот толь­ко не­по­нят­но по­че­му. (19)Но могли ли мы, ре­бя­тиш­ки, рас­палённые боем, до­ис­ки­вать­ся ис­ти­ны, когда война между нами на­ча­лась?.. (20)Не было те­перь у меня врага более лю­то­го, чем Вань­ка.

(21)…Всё оче­вид­нее ста­но­ви­лись по­след­ствия нашей раз­молв­ки. (22)Что-то тес­но­ва­то стало на душе. (23)Утра­ты и по­те­ри ста­но­ви­лись всё ощу­ти­мее. (24)Не при­но­си­ли ра­до­сти ни ка­та­ние на конь­ках, на сан­ках, ни снеж­ки, ни по­езд­ка с отцом за дро­ва­ми, ни даже пой­ман­ный заяц. (25)Всё утра­ти­ло свою при­вле­ка­тель­ность без друга.

(26)От мно­го­го при­хо­ди­лось от­ка­зы­вать­ся. (27)От мно­го­го та­ко­го, что было бес­ко­неч­но до­ро­го серд­цу, что от­кла­ды­ва­ет­ся в па­мя­ти на всю жизнь тёплыми и свет­лы­ми зер­на­ми и про­рас­та­ет, рас­цве­тая время от вре­ме­ни на лице такою же тёплой и свет­лой улыб­кой даже в ми­ну­ты со­всем не свет­лые. (28)И хотя жажда при­ми­ре­ния жила в нас, но она жила па­рал­лель­но с чув­ством не­за­слу­жен­ной обиды, и, к со­жа­ле­нию, мы стес­ня­лись от­во­рить дверь и дать ей выход на волю… 

(По М. Алек­се­е­ву)

№18

На­пи­ши­те со­чи­не­ние-рас­суж­де­ние, рас­кры­вая смысл вы­ска­зы­ва­ния рус­ско­го со­вет­ско­го пи­са­те­ля К. Г. Па­у­стов­ско­го: «Ещё Пуш­кин го­во­рил о зна­ках пре­пи­на­ния. Они су­ще­ству­ют, чтобы вы­де­лить мысль, при­ве­сти слова в пра­виль­ное со­от­но­ше­ние и дать фразе лёгкость и пра­виль­ное зву­ча­ние. Знаки пре­пи­на­ния — это как нот­ные знаки. Они твёрдо дер­жат текст и не дают ему рас­сы­пать­ся».

(1)Для меня му­зы­ка — это всё. (2)Я люблю джаз, как дядя Женя. (3)Что дядя Женя тво­рил на кон­цер­те в Доме куль­ту­ры! (4)Он сви­стел, кри­чал, ап­ло­ди­ро­вал! (5)А му­зы­кант всё дул на­про­па­лую в свой сак­со­фон!..

(6)Там всё про меня, в этой му­зы­ке. (7)То есть про меня и про мою со­ба­ку. (8)У меня такса, зовут Кит...

– (9)Пред­став­ля­ешь? — рас­ска­зы­вал дядя Женя. — (10)Он эту му­зы­ку прямо на ходу со­чи­ня­ет.

(11)Вот это по мне. (12)Самое ин­те­рес­ное, когда иг­ра­ешь и не зна­ешь, что будет даль­ше. (13)Мы с Китом тоже: я брен­чу на ги­та­ре и пою, он лает и под­вы­ва­ет. (14)Ко­неч­но, без слов — зачем нам с Китом слова?

– (15)Ан­дрю­ха, ре­ше­но! — вскри­чал дядя Женя. — (16)Учись джазу! (17)3десь, в Доме куль­ту­ры, есть такая сту­дия.

(18)Джаз, ко­неч­но, это здо­ро­во, но вот за­гвозд­ка: я не могу петь один. (19)Толь­ко с Китом. (20)Для Кита пение — всё, по­это­му я взял его с собой на про­слу­ши­ва­ние.

(21)Кит, съев варёную кол­ба­су из хо­ло­диль­ни­ка, шагал в чу­дес­ном на­стро­е­нии. (22)Сколь­ко песен в нас с ним бу­ше­ва­ло, сколь­ко на­дежд!

(23)Но моя ра­дость уле­ту­чи­лась, когда ока­за­лось, что с со­ба­ка­ми в Дом куль­ту­ры нель­зя.

(24)В ком­на­ту для про­слу­ши­ва­ния я вошёл без Кита, взял ги­та­ру, но не мог на­чать, хоть ты трес­ни!..

– (25)Ты не под­хо­дишь, — ска­за­ли мне. — (26)Слуха нет. (27)Кит чуть не умер от ра­до­сти, когда я вышел.

(28)«Ну?!! (29)Джаз? (30)Да?!!» — всем своим видом го­во­рил он, и хвост его от­би­вал ритм по тро­туа­ру. (31)Дома я по­зво­нил дяде Жене.

– (32)У меня нет слуха, — го­во­рю. — (33)Я не под­хо­жу.

– (34)Слух — ничто, — ска­зал дядя Женя с пре­зре­ни­ем. — (35)По­ду­ма­ешь, ты не мо­жешь по­вто­рить чужую ме­ло­дию. (36)Ты поёшь, как никто ни­ко­гда до тебя не пел. (37)Это и есть джаз! (38)Джаз не му­зы­ка; джаз — это со­сто­я­ние души.

(39)По­ло­жив труб­ку, я извлёк из ги­та­ры ква­ка­ю­щий звук. (40)Взвыл Кит. (41)На этом фоне я изоб­ра­зил ти­ка­нье часов и крики чаек, а Кит — гудок па­ро­во­за и гудок па­ро­хо­да. (42)Он знал, как под­нять мой осла­бев­ший дух. (43)А я вспом­нил, до чего был жут­кий мороз, когда мы с Китом вы­бра­ли друг друга на Пти­чьем рынке...

(44)И песня пошла...

 (По М. Моск­ви­ной) *

 * Моск­ви­на Ма­ри­на Львов­на (род. в 1954 г.) — со­вре­мен­ная пи­са­тель­ни­ца, жур­на­лист­ка, ра­дио­ве­ду­щая. За книгу «Моя со­ба­ка любит джаз» была на­граж­де­на Меж­ду­на­род­ным ди­пло­мом Г.-Х. Ан­дер­се­на.

 

№19

№20

На­пи­ши­те со­чи­не­ние-рас­суж­де­ние, рас­кры­вая смысл вы­ска­зы­ва­ния из­вест­но­го рус­ско­го пи­са­те­ля М. Е. Сал­ты­ко­ва-Щед­ри­на: «Мысль фор­ми­ру­ет себя без утай­ки, во всей пол­но­те; по­это­му-то она легко на­хо­дит и ясное для себя вы­ра­же­ние. И син­так­сис, и грам­ма­ти­ка, и знаки пре­пи­на­ния охот­но ей по­ви­ну­ют­ся».

(1)Когда я учил­ся в школе, два пред­ме­та не да­ва­лись мне со­вер­шен­но – пение и ри­со­ва­ние. (2)Пение, что есте­ствен­но, не­до­ступ­но было ребёнку, у ко­то­ро­го аб­со­лют­но не было слуха. (3)Но эта про­бле­ма ре­ша­лась пунк­ту­аль­ным по­се­ще­ни­ем школь­но­го хора, где я пел еле слыш­но, а за это моё усер­дие ста­ви­ли твёрдую четвёрку, и я был этим страш­но до­во­лен.

(4)А вот с ри­со­ва­ни­ем всё об­сто­я­ло на­мно­го хуже.

 

(5)По­это­му в ше­стом клас­се, когда уже за вто­рую чет­верть мне «све­ти­ла» трой­ка, ро­ди­те­ли меня пре­ду­пре­ди­ли, что если трой­ка в чет­вер­ти и в самом деле ока­жет­ся, то на ка­ни­ку­лах на экс­кур­сию в сто­ли­цу с клас­сом я не поеду, и ни­ка­кие слёзы при этом мне не по­мо­гут. (6)Вот по­че­му, когда наш учи­тель по ри­со­ва­нию, Эд­мунд Ан­то­но­вич, почти перед самым окон­ча­ни­ем вто­рой чет­вер­ти объ­явил, что на сле­ду­ю­щем уроке у нас будет ри­су­нок на оцен­ку, я понял бес­по­во­рот­но, что сто­ли­цы не ви­дать как своих ушей.

 

(7)Эд­мунд Ан­то­но­вич пришёл к нам в класс толь­ко в этом году и толь­ко на этот год. (8)Во­об­ще-то он вёл изо­сту­дию для одарённых детей во Двор­це пи­о­не­ров, а к нам его при­ве­ли не­из­вест­ные мне об­сто­я­тель­ства.

(9)Я не знаю, как он там в своей изо­сту­дии с одарёнными управ­лял­ся, но с нами, обык­но­вен­ны­ми, упра­вить­ся он не мог, но всё время что-то усерд­но ри­со­вал и по­ка­зы­вал у доски, аб­со­лют­но не об­ра­щая вни­ма­ния на тво­рив­ший­ся та­ра­рам. (10)Одно толь­ко было в нём плохо: оцен­ки он ста­вил страш­но при­дир­чи­во, и я у него из-за этого не вы­ле­зал из троек, а от пред­сто­я­щей класс­ной ра­бо­ты за­ви­се­ло для меня бук­валь­но всё.

 

(11)На­ко­нец на­сту­пил этот три­жды про­кля­тый день! (12)Эд­мунд Ан­то­но­вич, сияя, как в празд­ник, вошёл в класс и объ­явил, что се­год­ня со­сто­ит­ся-таки класс­ная ра­бо­та, на ко­то­рой мы долж­ны будем на­ри­со­вать ри­су­нок на тему «Пер­вый снег».

 

(13)Я не­сколь­ко раз при­леж­но на­чи­нал ри­со­вать и сразу почти бро­сал, по­то­му как ри­сун­ки мои вы­гля­де­ли так страш­но, что мне даже в го­ло­ву не при­шло бы сда­вать их, – всё равно была бы вер­ная двой­ка. (14)Это была ка­та­стро­фа! (15)Те­перь всё было кон­че­но! (16)И тогда я от пол­ной безыс­ход­но­сти ре­шил­ся на дикий по­сту­пок. (17)Я от­крыл в тет­ра­ди для ри­со­ва­ния чи­стый лист и всеми цвет­ны­ми ка­ран­да­ша­ми, ко­то­рые у меня были, вме­сто ри­сун­ка, на­пи­сал на нём круп­ны­ми бук­ва­ми сле­ду­ю­щее.

        (18)КАР­ТИ­НА. (19)ПЕР­ВЫЙ СНЕГ. 

(20)Утро. (21)Ночью был сне­го­пад. (22)Это был пер­вый снег в этом году. (23)Снег шёл долго, и те­перь крас­ная че­ре­пи­ца на кры­шах ма­лень­ких до­ми­ков под сне­гом почти не видна. (24)Одни толь­ко крас­ные трубы тор­чат, а из труб вы­со­ко под­ни­ма­ют­ся к небу хво­сты бе­ло­го и не­по­движ­но­го дыма. (25)Снег на де­ре­вьях, на кры­шах и на до­ро­гах. (26)Он ис­крит­ся под утрен­ним солн­цем и сле­пит глаза. (27)Дети кри­чат и сме­ют­ся, ка­та­ют огром­ные снеж­ные шары и лепят из них весёлых сне­го­ви­ков. (28)Один уже даже готов, и у него вме­сто рук две лыж­ные палки. (29)А с вы­со­кой горы перед до­ми­ка­ми спус­ка­ют­ся к детям кло­у­ны, и в руках у них за­ме­ча­тель­ные воз­душ­ные змеи и цвет­ные шары. 

(30)6б класс, Кра­мер Алек­сандр. 

(31)Урок ри­со­ва­ния был один раз в не­де­лю, и я про­сто не знаю, как дожил до сле­ду­ю­ще­го урока. (32)Помню, что даже лю­би­мые свои книж­ки не мог чи­тать ни ми­ну­ты, по­то­му что не по­ни­мал ни слова, и на уро­ках тоже при­сут­ство­вал толь­ко фи­зи­че­ски, а все мои мысли были за­ня­ты тем, что я на­тво­рил, и тем, что после этого будет. (33)По­это­му, когда на сле­ду­ю­щем уроке ри­со­ва­ния Эд­мунд Ан­то­но­вич раз­дал нам наши аль­бо­мы, я чуть не ли­шил­ся со­зна­ния, с ужас­ным пред­чув­стви­ем от­кры­вая свой про­кля­тый «ри­су­нок». 

(34)И вдруг... (35)Я не верил своим гла­зам: на зло­по­луч­ном листе сто­я­ла огром­ная крас­ная пятёрка, ко­то­рую дер­жал в руках ма­лень­кий рыжий клоун! (36)А потом пятёрка по­яви­лась и в класс­ном жур­на­ле! 

(По А.Б. Кра­ме­ру) * 

Кра­мер Алек­сандр Бо­ри­со­вич – со­вре­мен­ный пуб­ли­цист

 

 

№21

На­пи­ши­те со­чи­не­ние-рас­суж­де­ние, рас­кры­вая смысл вы­ска­зы­ва­ния рус­ско­го пи­са­те­ля М. Е. Сал­ты­ко­ва-Щед­ри­на: «Мысль фор­ми­ру­ет себя без утай­ки, во всей пол­но­те; по­это­му-то она легко на­хо­дит и ясное для себя вы­ра­же­ние. И син­так­сис, и грам­ма­ти­ка, и знаки пре­пи­на­ния охот­но ей по­ви­ну­ют­ся».

(1)Когда нас оде­ли­ли мо­ро­же­ным и фрук­та­ми, де­лать на ковре было не­че­го, и мы, не­смот­ря на косые, па­ля­щие лучи солн­ца, вста­ли и от­пра­ви­лись иг­рать.

 – (2)Ну, вот что! – ска­за­ла Лю­боч­ка, щу­рясь от солн­ца и при­пры­ги­вая по траве. – (3)Да­вай­те в Ро­бин­зо­на.

– (4)Нет... скуч­но, – ска­зал Во­ло­дя, ле­ни­во по­ва­лив­шись на траву и пережёвывая ли­сто­чек, – вечно в Ро­бин­зо­на! (5)Ежели не­пре­мен­но хо­ти­те, так да­вай­те лучше бе­се­доч­ку стро­ить.

 (6)Во­ло­дя за­мет­но важ­ни­чал: долж­но быть, он гор­дил­ся тем, что при­е­хал на охот­ни­чьей ло­ша­ди, и при­тво­рял­ся, что очень устал. (7)Может быть, и то, что у него уже было много здра­во­го смыс­ла и слиш­ком мало силы во­об­ра­же­ния, чтобы впол­не на­сла­ждать­ся игрою в Ро­бин­зо­на. (8)Игра эта со­сто­я­ла в пред­став­ле­нии сцен из Ро­бин­зо­на, ко­то­ро­го мы чи­та­ли не­за­дол­го перед этим.

 – (9)Ну, по­жа­луй­ста... от­че­го ты не хо­чешь иг­рать с нами? – при­ста­ва­ли к нему де­воч­ки.

 – (10)Право, не хо­чет­ся – скуч­но! – ска­зал Во­ло­дя, по­тя­ги­ва­ясь и вме­сте с тем са­мо­до­воль­но улы­ба­ясь.

 – (11)Так лучше бы дома си­деть, коли никто не хочет иг­рать, – сквозь слёзы вы­го­во­ри­ла Лю­боч­ка.

 (12)Она была страш­ная плак­са.

 – (13)Ну, пойдёмте; толь­ко не плачь, по­жа­луй­ста: тер­петь не могу!

 (14)Снис­хож­де­ние Во­ло­ди до­ста­ви­ло нам очень мало удо­воль­ствия; на­про­тив, его ле­ни­вый и скуч­ный вид раз­ру­шал всё оча­ро­ва­ние игры. (15)Когда мы сели на землю и, во­об­ра­жая, что плывём на рыб­ную ловлю, изо всех сил на­ча­ли гре­сти, Во­ло­дя сидел, сло­жив руки и в позе, не име­ю­щей ни­че­го схо­же­го с позой ры­бо­ло­ва. (16)Я за­ме­тил ему это, но он от­ве­чал, что от­то­го, что мы будем боль­ше или мень­ше ма­хать ру­ка­ми, мы ни­че­го не вы­иг­ра­ем и не про­иг­ра­ем и всё же да­ле­ко не уедем. (17)Я не­воль­но со­гла­сил­ся с ним. (18)Когда, во­об­ра­жая, что я иду на охоту, с пал­кой на плече, я от­пра­вил­ся в лес, Во­ло­дя лёг на спину, за­ки­нул руки под го­ло­ву и ска­зал мне, что будто бы и он ходил. (19)Такие по­ступ­ки и слова, охла­ждая нас к игре, были край­не не­при­ят­ны, тем более что нель­зя было в душе не со­гла­сить­ся, что Во­ло­дя по­сту­па­ет бла­го­ра­зум­но.

(20)Я сам знаю, что из палки не толь­ко что убить птицу, да и вы­стре­лить нель­зя. (21)Это игра. (22)Коли так рас­суж­дать, то и на сту­льях ез­дить нель­зя, а Во­ло­дя, я думаю, сам пом­нит, как в дол­гие зим­ние ве­че­ра мы на­кры­ва­ли крес­ло плат­ка­ми, де­ла­ли из него ко­ляс­ку, один са­дил­ся ку­че­ром, дру­гой – ла­ке­ем, де­воч­ки – в се­ре­ди­ну, три стула были трой­ка ло­ша­дей, – и мы от­прав­ля­лись в до­ро­гу. (23)И какие раз­ные при­клю­че­ния слу­ча­лись в этой до­ро­ге! (24)И как ве­се­ло и скоро про­хо­ди­ли зим­ние ве­че­ра!.. (25)Ежели су­дить по-на­сто­я­ще­му, то игры ни­ка­кой не будет.

(26)А если игры не будет, что же тогда остаётся? 

(По Л.Н. Тол­сто­му) *

 * Тол­стой Лев Ни­ко­ла­е­вич (1828–1910) – ве­ли­кий рус­ский пи­са­тель и мыс­ли­тель..

 

№22

На­пи­ши­те со­чи­не­ние-рас­суж­де­ние, рас­кры­вая смысл вы­ска­зы­ва­ния из­вест­но­го линг­ви­ста Л. В. Щербы: «Абзац, или крас­ная стро­ка, ко­то­рую тоже надо счи­тать сво­е­го рода зна­ком пре­пи­на­ния, углуб­ля­ет пред­ше­ству­ю­щую точку и от­кры­ва­ет со­вер­шен­но иной ход мыс­лей».

(1)Го­род­ской че­ло­век не ве­да­ет, чем пах­нет земля, как она дышит, как стра­да­ет от жажды, — земля скры­та от его глаз за­стыв­шей лавой ас­фаль­та.

(2)Меня мать при­уча­ла к земле, как птица при­уча­ет сво­е­го птен­ца к небу. (3)Но по-на­сто­я­ще­му земля от­кры­лась мне на войне. (4)Я узнал спа­си­тель­ное свой­ство земли: под силь­ным огнём при­жи­мал­ся к ней в на­деж­де, что смерть ми­ну­ет меня. (5)Это была земля моей ма­те­ри, род­ная земля, и она хра­ни­ла меня с ма­те­рин­ской вер­но­стью.

(6)Один, толь­ко один раз земля не убе­рег­ла меня...

(7)Я оч­нул­ся в те­ле­ге, на сене. (8)Я не по­чув­ство­вал боли, меня му­чи­ла не­че­ло­ве­че­ская жажда. (9)Пить хо­те­ли губы, го­ло­ва, грудь. (10)Всё, что было во мне жи­во­го, хо­те­ло пить. (11)Это была жажда го­ря­ще­го дома. (12)Я сго­рал от жажды.

(13)И вдруг я по­ду­мал, что един­ствен­ный че­ло­век, ко­то­рый может меня спа­сти, — мама. (14)Во мне про­бу­ди­лось за­бы­тое дет­ское чув­ство: когда плохо, рядом долж­на быть мама. (15)Она уто­лит жажду, отведёт боль, успо­ко­ит, спасёт. (16)И я стал звать её.

(17)Те­ле­га гро­хо­та­ла, за­глу­шая мой голос. (18)Жажда за­пе­ча­та­ла губы. (19)А я из по­след­них сил шеп­тал не­за­бы­ва­е­мое слово «ма­моч­ка». (20)Я звал её. (21)Я знал, что она от­клик­нет­ся и придёт. (22)И она по­яви­лась. (23)И сразу смолк гро­хот, и хо­лод­ная жи­во­твор­ная влага хлы­ну­ла га­сить пожар: текла по губам, по под­бо­род­ку, за во­рот­ник. (24)Мама под­дер­жи­ва­ла мою го­ло­ву осто­рож­но, боясь при­чи­нить боль. (25)Она поила меня из хо­лод­но­го ков­ши­ка, от­во­ди­ла от меня смерть.

(26)Я по­чув­ство­вал зна­ко­мое при­кос­но­ве­ние руки, услы­шал род­ной голос:

– (27)Сынок, сынок, род­нень­кий…

(28)Я не мог даже при­от­крыть глаза. (29)Но я видел мать. (30)Я узна­вал её руку, её голос. (31)Я ожил от её ми­ло­сер­дия. (32)Губы раз­жа­лись, и я про­шеп­тал:

– (33)Мама, ма­моч­ка…

(34)Моя мать по­гиб­ла в осаждённом Ле­нин­гра­де. (35)В не­зна­ко­мом селе у ко­лод­ца я при­нял чужую мать за свою. (36)Ви­ди­мо, у всех ма­те­рей есть ве­ли­кое сход­ство, и если одна мать не может прий­ти к ра­не­но­му сыну, то у его из­го­ло­вья ста­но­вит­ся дру­гая.

(37)Мама. (38)Ма­моч­ка.

(39)Я много знаю о по­дви­гах жен­щин, вы­но­сив­ших с поля боя ра­не­ных бой­цов, ра­бо­тав­ших за муж­чин, от­да­вав­ших свою кровь детям, иду­щих по си­бир­ским трак­там за сво­и­ми му­жья­ми. (40)Я ни­ко­гда не думал, что всё это, не­со­мнен­но, имеет от­но­ше­ние к моей ма­те­ри. (41)Те­перь я огля­ды­ва­юсь на её жизнь и вижу: она про­шла через всё это. (42)Я вижу это с опоз­да­ни­ем. (43)Но я вижу.

(44)На Пис­карёвском клад­би­ще, за­пол­нен­ном на­род­ным горем, зе­ле­не­ет трава. (45)Здесь по­хо­ро­не­на моя мать, как и мно­гие дру­гие жерт­вы бло­ка­ды. (46)До­ку­мен­тов нет. (47)Оче­вид­цев нет. (48)Ни­че­го нет. (49)Но есть веч­ная сы­но­вья лю­бовь. (50)И я знаю, что серд­це моей ма­те­ри стало серд­цем земли.

 (По Ю. Я. Яко­вле­ву)*

 * Яко­влев Юрий Яко­вле­вич (1923—1996) — пи­са­тель и сце­на­рист, автор книг для детей и юно­ше­ства.

 


»  Tags for document:
»  Размещено в сообществах:   

Смотреть видео онлайн


Смотреть русское с разговорами видео

Online video HD

Видео скачать на телефон

Русские фильмы бесплатно

Full HD video online

Смотреть видео онлайн

Смотреть HD видео бесплатно

School смотреть онлайн