Когда мы читаем сказку-быль М. Пришвина «Кладовая солнца», то не сразу видим тот глубокий смысл и идей, которые заложены в ней. В основе произведения лежат четыре разные истории, связанные одним общим смыслом.

Первая история – это история Митраши и Насти, которые остались сиротами. Брат и сестра хорошо ладили друг с другом, но лесная тропинка, разделившаяся на две, заставила и их разминуться.

Вторая история – легенда о сосне и ели, выросших из одного семечка. Они тоже были друг с другом с самого рождения, как брат и сестра, как Настя и Митроша.

Третья история – об Антипыче, старом охотнике и его верной гончей собаке Травке. Травка была предана своему хозяину до конца, понимала малейший его знак.

И последняя история – четвёртая – сводит все предыдущие к одной точке, проверяя героев на прочность характера и способность к самопожертвованию. Эта история о том, как все: – и Настя, и Митроша, и Травка – оказались   в ловушке у Слепой елани. И всё потому, что почти никто не знал главного секрета, который спас бы их всех. Только Травка знала перешёптанную Антипычем правду, этот ключик – «эта правда есть правда вековечной суровой борьбы людей за любовь».

Все четыре части-направления скрывают в себе «правду жизни», прошедшую  через всё произведение. В ней кроется самое главное в жизни всех людей  – это дружба, любовь, бесконечное доверие и уважение к самым близким и  дорогим людям.

Природа у Пришвина является полноправным героем сказки-были. Она указывает людям на главную мысль. Ещё один ключик к понятию главной мысли произведения – слова автора: «Я ведь, друзья мои, пишу о природе, сам же только о людях и думаю». Здесь ещё глубже раскрывается смысл «Легенды о сосне и ели»: это своеобразный пример, служащий даже неким предостережением для Насти и Митраши – не стоило ссориться и расходиться по разным тропам; это привлечёт беду для обоих детей.

Такими же примерами и предостережениями служили образы природы: ворон, ждущий добычу; разные птицы, перекликающиеся на свой лад и др. Всё это вместе составляет целый организм, систему природных образов. Об этом и говорил М. М. Пришвин, пишущий о природе, но думающий только о людях.